C9H13N

Шуга нервничал. Он понимал, что завтра ему предстоит лицом к лицу столкнуться со своим главным страхом и нервничал. Юнги понимал, что его план нельзя назвать идеальным, прокручивая его в голове снова и снова. Скорее, он весь состоял из сплошных загвоздок и последствий, но парень не знал, что ещё ему делать. Возможно, другой человек и смог бы додуматься до чего-то другого, и дело было в том, что Мин просто привык решать проблемы грубой силой, но что-то говорило, что иначе не выйдет. Он вытянул сигарету из красной упаковки «Мальборо», сразу же закуривая. Это казалось безумием. Несмотря ни на что, Шуга был благодарен. Благодарен Чонгуку за то, что младший согласился помочь, хотя у самого жизнь шла кругом. Ну, по сравнению с бардаком Юнги, у парня всё было в порядке. Однако, ДжейКей не был глупым: он точно понимал, что там, где Чимин, в любой момент может появиться и Тэхён. Мин невольно задумался, как там Хосок. В последний раз они виделись в ту ночь, когда старший буквально ворвался в его квартиру с Паком, находящимся в полнейшей отключке. Конечно, Хоуп тоже понимал, что в тот момент был поставлен таймер, а с призраками прошлого Хосок справлялся куда хуже своего донсена. — Ну что, Сахарок, — раздался прокуренный голос дядюшки Сэма, заставляя Юнги оторвать взгляд от грязного пола с разводами крови. Его явно пытались отмыть, но не приложили особого энтузиазма. — Большая часть сегодняшних зрителей поставила на тебя, не оплошай… Парень глубоко вздохнул. Завтра ему придётся опять столкнуться с Паком, поэтому сегодня Юнги это было особенно нужно. Шуга поднялся, туша сигарету и шагая из маленькой прокуренной комнаты навстречу шуму. Сегодня он бьётся с парнем, который в два раза больше него. Наверное, у Мина не было шансов. Он это понимал, уже практически чувствуя привкус крови на языке. Юнги сидел в своей машине, смотря в зеркало заднего вида. Когда Гук только увидел своего друга, сразу раздалось: «Дерьмово выглядишь, хён». Да, он и впрямь выглядел из рук вон плохо. На лбу было серьёзное рассечение, кровь из которого заливала глаз во время боя. Пришлось наложить несколько швов. — Ты специально подставился, не так ли, — без какой-либо вопросительной интонации произнёс Сэм, зашивая лоб парня. Они сидели сразу после боя. Мин вновь оказался в том самом доме, в кабинете мужчины, пока последний заштопывал Шугу. Он выглядел до нелепости смешно — в спортивном костюме, с косяком между губ и медицинскими щипцами и иглой. Однако мужчина был профи, заштопывая своих парней уже десятки лет. Юнги сидел, прикладывая лёд к рёбрам, пока такой же пакет был примотан к левой лодыжке. Кровь на лице подсыхала, стягивая бледную кожу, а разбитая губа не давала отвечать без шипения. — Я бы предложил обезбола, но уверен нарко, вроде тебя, имеет что-то куда лучшее и качественное в бардачке своей дорогой машины, — Сэм ухмыльнулся, и Мин заметил пару золотых зубов. Он не планировал отвечать, даже находиться в этом месте не хотел, но мужчина не собирался его спрашивать, просто поволок за собой после боя. Не будь таким избитым, Юнги мог бы вырваться. Но не в таком состоянии. — Я бы мог тебе продать это «лучшее и качественное», но наш товар тебе не по карману, — прошипел Мин, пока каждое слово отдавало болью где-то в районе живота. — Поэтому ты здесь? Потому, что так богат, успешен и счастлив? — ухмылка расползлась на старых, потрескавшихся губах ещё шире. — Все мы зависимые, Юнги, а ты зависим от боли, — он хмыкнул, — и сейчас — я твой дилер. Он был прав. Юнги знал это тогда, сидя в том прокуренном травой помещении, и знал об этом сейчас, смотря на швы на своём лбу, с трудом разглядывая их в темноте машины. Парень посмотрел на бардачок, чувствуя, как все внутренности изнывают от острой боли. Ему было больно и тошно от самого себя. Юнги просто хотел это прекратить. Он не дал ни одному сомнению проскользнуть, быстро открывая дверцу. Мин достал оранжевую баночку оксикадона, взглянув на таблетки внутри. — Это просто обезболивающее, — проговорил парень, закидывая одну на язык и проглатывая. Ему это было нужно. Особенно в такой момент. Прямо сейчас Чонгук находился в «Стигме», у которой поджидал Шуга. Их план был до нелепости глуп. Юнги был уверен, что Чимин не вспомнит Гука, так же, как не вспомнил и его брата. А ещё он был уверен, что парень уже находился под кайфом. Чон же должен был подкатить к Паку, заманить в туалет и вырубить хлороформом. Охрана не должна была ничего заподозрить: те уже привыкли, что Чимина под чем-то выводят незнакомые парни. А Шуге оставалось просто ждать, рассматривая свои швы в зеркале заднего вида. Он усмехнулся, Сэм был прав: и когда говорил, что Юнги еще вернется (что было много лет назад), и сейчас. Этот факт был больнее всех ран на теле парня. Дверь резко открылась, заставляя Юнги обернуться. Белая макушка ударилась о спинку сиденья, пока Чонгук, пыхтя, укладывал чужие ноги. Пак выглядел ужасно. Он был еще худее, чем в их прошлые встречи, кожа казалось почти серой, а под глазами, где-то под размазанной косметикой, виднелись синяки от усталости. Его пухлые губы потрескались и выглядели до невозможности сухими, будто Чимин не пил воду уже несколько недель. Но не смотря на это, парень все еще был красив: его одежда как всегда (точнее в последние их встречи) мало что скрывала, показывая чужим взглядам нежную кожу с новенькими черными рисунками, линия челюсти и скулы были острее ножа, да и само лицо оставалось кукольным. Чимин выглядел ненастоящим. Особенно сейчас, когда его уложили на заднее сиденье, словно тряпичную куклу. — Всё в порядке? — спросил Шуга, смотря на до ужаса безжизненное тело Пака. Не таким он его помнил. — Оказалось куда проще, чем я думал, — ответил Чонгук, а затем поспешил обойти машину, чтобы упасть на пассажирское сиденье рядом со своим хёном. — У нас около двух часов, так что заводи. Юнги кивнул, незаметно пряча баночку окси в карман кожанки. — Спасибо, Гук-а, — хрипло произнёс парень. — Я тебе должен. Чонгук ничего не ответил, когда подобное является правдой — сказать просто нечего. В машине повисла тишина, которая сопровождала их всю дорогу. Мин не мог быть уверен, но догадывался, что младший думает о Тэ. Шуге даже хотелось сказать короткое «он в порядке», но Чон не спрашивал, а у него самого не было никакого право этого произносить. Помимо похищенного парня в машине, эта ночь не казалась особенной. Они с ДжейКеем нередко катались по улицам Сеула, когда солнце уже садилось. Это то, что осталось привычкой после того, как парней повысили, ведь раньше они постоянно поджидали кого-то в ночи, чтобы выбить деньги и преподать урок. Теперь они в разы чаще приезжали в гетто, чтобы принять участие в уличных гонках. Чонгук не раз просил сесть за руль, но Юнги никогда не позволял ему. По понятной причине. Пальцы Шуги сильнее вцепились в руль. Иногда, несясь по "трассе" и замечая, как один заброшенный дом сменяет другой, ему хотелось резко дёрнуть руками, занося авто влево, чтобы оно врезалось в очередную дряхлую конструкцию или покатилось в овраг. Перед глазами, словно флешбеками, проносились картинки того, как Юнги вместе с очередной угнанной тачкой кружит по дороге с оглушающим скрипом шин об асфальт. Он видел, как собственный лоб ударяется о руль при столкновении. А затем машина взрывается. Это становилось навязчивой идеей, которую Шуга мог бы воплотить в жизнь. Он знал, что мог. Но не с Чонгуком на пассажирском сидении. Наверное, поэтому он постоянно брал с собой парня, хотя тот искренне не понимал, для чего там нужен, если не может вести авто. Мину нужно было, чтобы кто-то его удерживал от саморазрушения, как бы эгоистично это не звучало. Так, поворот за поворотом, мысль за мыслью, вся ситуация — а именно похищение Чимина — перестала казаться такой странной в смазанном свете придорожных фонарей. Машина уже не колесила по дороге, паря над ней, а сиденье, казалось, обволакивало тело Юнги, словно пытаясь его поглотить. Так Шуга понял, что таблетка действует. Боль отошла на второй или даже третий план, потихоньку утихая. Он чувствовал, как молекулы воздуха проникают сквозь кожу, воздух наполняет лёгкие с каждым вдохом, а тревожные мысли рассеиваются. Да, теперь Мин мог пережить эту ночь. — Хён, ты уверен, что мне не стоит остаться? Юнги окинул взглядом Чимина. Тот сидел на полу его ванной, а правая рука была прикована наручниками к батарее. Со стороны могло показаться, что Пак просто так уснул у толчка, как бывает при отравлении. Светлые волосы растрепались, а тени размазались еще сильнее. Шуга посмотрел на Гука. Тот был в курсе, как проходит детоксикация, поэтому и спрашивал. — Нет, но к завтрашнему вечеру привези, пожалуйста, пару капельниц солевого раствора. — Ты хотел сказать — пару десятков? — он усмехнулся, зная, что именно столько здесь понадобится, но после небольшой паузы продолжил: — И, Юнги, — парень проигнорировал обычно «хён», моментально привлекая внимание. — Не заставляй меня так же приковывать тебя в своём толчке, — он указал на бессознательное тело у своих ног. — Я видел окси. Он не дал Мину шанс объясниться, выходя из ванной, а затем из квартиры старшего. Шуга вновь прикрыл глаза, запуская руку в карман и нащупывая цилиндрическую баночку. У него нет зависимости. Просто всё тело болело после боя, и Чимин в наручниках не делал эту ночь легче. Юнги поднялся с белой холодной плитки, направляясь к своему мини бару. Он пробежался взглядом по десятку бутылок выбирая любимый коньяк и возвращусь обратно к телу Пака. Возможно, это была просто ужасная идея — тянуть в одну комнату с наркоманом, которого в любую минуту накроет ломка, бутылку спиртного. Но, благо, ванна у Мина была большая, и даже если младший сильно захочет, всё равно не сможет дотянуться. А Юнги это было нужно. Он знал, во что превращались торчки без дозы, и уже мог представить, какой будет эта их встреча. Мин медленно проскользил спиной по стене, спускаясь к полу и вытягивая ноги. Они с Чоном обыскали «гостя», на предмет наркотиков, телефона и прочих вещей, сразу же забирая. Даже ремень и обувь были конфискованы во благо самого парня. Они Чимину в ближайшее время будут только мешать. Юнги прикрыл глаза, медленно проваливаясь в дремоту под выветривающимся действием окси. Он знал: если бы не таблетки - всё тело бы пробирали мурашки страха. Даже с закрытыми веками Шуга видел это бледное, истощённое лицо, выпирающие ключицы и кости на запястьях, чёрные татуировки, которые делали кожу только бледнее и густые дрожащие ресницы. В эту ночь на чужом лице красовались чёрные и серебренные блестки, которые немного смазались за их поездку, только сильнее приковывая взгляд. Чимин был красив. До ужаса красив. Так прекрасен, что Юнги мог бы продать душу дьяволу за компанию этого парня. В своём лёгком сне Мин видел пухлые губы, они казались слишком алыми для того, чтобы быть настоящими. Юркий язык раз за разом проходился по зубам, а затем мазнул по нижней губе, оставляя тёмный след цвета спелой черешни. Юнги не мог понять, сложить два и два, пока прекрасный рот не изогнулся в яркой улыбке, обнажая зубы. Красный покрыл и их, спускаясь тонкой дорожкой по подбородку. Это заставило тело содрогнуться в ужасе, Шуга поднял взгляд, натыкаясь на безжизненные карие глаза. Капилляры проступили так, что игнорировать их было невозможно. Чимин молча и с улыбкой на губах разбивался. Буквально. На фарфоровой скуле проявилась маленькая, еле заметная трещина, а по щеке спустилась одинокая слеза, оставляя мокрый след. Юнги подавился воздухом от этой картины. Страх липким дёгтем растекался под кожей, заполняя сосуды. Теперь в чужих радужках рушился не Сеул, нет. Сам Пак расходился по швам, пока трещина расползалась ниже, к линии челюсти. Черные ресницы дрожали, намокая от непролитых слёз, а улыбка медленно покидала чужое измученное лицо. Он закашлял, и алый дорожками побежал по подбородку. Юнги знал, что это. Наркотики разъедали желудок, заставляя заходиться кровью. Осознание заполнило собственное горло ядовитой желчью. Мин был уверен, что его собственный рот тоже наполнился кровью, но не мог ничего с этим поделать. Губы не размыкались, а влага не покидали глаз, будто Чимин страдал за них обоих. Прекрасное лицо исказилось в гримасе боли, кровь смешалась со слезами, пока парень задыхался. А Юнги просто смотрел. Ему хотелось сделать хоть что-то. Слёзы жгли глазные яблоки, а истерика душила, вцепившись в горло изнутри. Последней каплей стал крик. С чужих губ сорвался душераздирающий вой, словно пение банши из страшных сказок. Юнги вздрогнул, открывая глаза. Плитка, плитка, плитка, карие радужки. Мин замер, чувствуя, как пот от кошмара стекал за шиворот. — Юнги? — послышался до боли знакомый, но хриплый высокий голос. — Чимин? Он был в порядке. Никаких слёз, трещин или крови. — Почему я здесь? — он пошевелил рукой, прикованной к батарее, создавая глухой звон. Как ни странно парень не выглядел напуганным или даже удивленным. Ему было... все равно. — Ещё и в наручниках. Шуга поджал губы. Он не знал, как это объяснить, не знал, что говорить, и даже не был уверен, что имел право вот так вот смотреть на Пака. В конце концов, он сделал это с парнем. — Слышал, у тебя проблемы с наркотиками… — Хах, — выдохнул блондин. На мгновение он пожал губы, смотря куда на свои ботинки, шнурки из которых просто исчезли. — Серьёзно? Это всё, что ты можешь сказать? — он усмехнулся, проходясь свободной рукой по волосам. — Во-первых, не тебе говорить о проблемах с наркотиками, — это делало больно, словно желчь и впрямь поднималась вверх по горлу, разъедая его. — Во-вторых, тебя это не касается, Юнги, — он поднял взгляд, смотря на Мина и уже в разы тише добавляя: — Отпусти меня, я не хочу тебя видеть. Юнги накрыл лицо ладонями, задевая шов на лбу и разбитую губу. Он не почувствовал острой боли, хотя правда хотел. Физические страдания были понятны, а то, что происходило сейчас — нет. — Прости, Чимин, я не могу… — За что ты извиняешься? — с усмешкой произнёс он, откидываясь на батарею. — За всё?.. — Прозвучало как вопрос, Юнги, — он вздохнул, вновь посмотрев на собеседника. — По правде говоря, мне не нужны твои извинения. Мин заметил, как парень скривился, сводя брови, будто у него начала болеть голова. Чимин закусил губу, а его руки начали подрагивать. — Когда ты в последний раз что-то принимал? — Слишком давно, — ухмыльнулся Пак, надавливая пальцами свободной руки на висок и массируя. Шуга знал, что это значило. — Думал, тот привлекательный брюнет даст мне молли… — Это был Чонгук, — проговорил Шуга, хватая подготовленную бутылку воды и подкатывая её к парню. — С ним спал твой друг Тэхён, пока ты спал со мной. Ты же помнишь Тэхёна? Чимин посмотрел на него слишком резким взглядом, Шуга уверен, что никогда не видел его раньше. Уверен, что у прежнего Пака такого в взгляда в принципе не было. — Это он тебя подослал? — Нет. Я сам решил тебе помочь. Чимин засмеялся. Заливистым и громким смехом, вводя Мина в ступор. Прошло около минуты, когда Пак наконец успокоился и произнёс: — Мне не нужна твоя помощь. — Посмотрим, что ты скажешь через пару часов. Юнги поднялся на ноги, хватая бутылку виски и выходя из ванной. Происходящее было «слишком», но парень знал, что это было даже не начало.