Скульптор лепит автопортрет

      Архитектор вглядывался в своё отражение в зеркале и не мог понять, кто именно перед ним. Волосы отросли, лицо осунулось, взгляд затуманен — вроде бы уже не Андрей, но еще не Пётр.       Сначала брат сгорел в твириновом пламени, потом пушки выстрелили по башне. Он пил по-чёрному, пытаясь забыть обо всём, но это быстро перестало помогать. Даже через черный твирин до него доходил распространяющийся по городу свет молодой Белой Хозяйки, резал глаза, заставлял увидеть реальность. Когда в Городе выпал первый снег, и стало слишком светло, он вернулся в Столицу.       В столичном китайском квартале была опиумная курильня, где он в итоге и нашел приют. Там страшные слова теряли свое значение. Вот же он, в зеркале, совершенно один, не такой, каким себя помнил, не такой, каким помнил того, другого. А значит, память лжет. Их никогда не было двое, и, значит, никто не погибал.       Оторвавшись от своего отражения, Андрей вышел из курильни. Остатки дурмана вытесняли из головы все мысли, и он бродил по наитию по чайнатауну, пока запах благовоний не соблазнил его зайти в один из множества магазинчиков. — Добро пожаловать в зоомагазин графа Ди, — поприветствовал гостя хозяин, молодой китаец с глазами разного цвета. — Мы продаем любовь и мечты. — У меня как раз нет ни того, ни другого, — ответил Стаматин, осматриваясь. По магазину свободно ходили собаки, кошки, летали птицы, но при этом было тихо и приятно пахло. — А мне кажется, с мечтами у вас никаких проблем. Это же вы тот самый архитектор, которого уже не раз осуждали за слишком дерзкие фантазии? Я знаю о вашей потере. Думаю, у меня найдется животное, которое могло бы вас приободрить.       Допущение, что какая-то зверушка могла бы заменить брата, казалось абсурдным и смешным, но из любопытства Андрей проследовал за графом по удивительно длинному коридору. — Это очень редкая птица: в природе существует всего одна особь этого вида, — сообщил Ди, открывая одну из дверей. Когда Андрей вошел и увидел животное, у него перехватило дыхание, и он опустился на колени. Птица выглядела в точности как погибший Петр Стаматин, только носила цветные шелковые одежды. Удивленная поведением гостя, птица приблизилась к нему и уселась напротив, встревоженно вглядываясь в его глаза. — Очень рад, что вы друг другу понравились. Обсудим условия контракта?..       Контракт включал в себя три пункта: никому не показывать животное, поить только чистой водой и кормить свежими фруктами и не оставлять его в одиночестве дольше, чем на сутки. — Конечно, конечно я больше не оставлю тебя, брат мой, — шептал Андрей, сидя на полу в своей съемной комнатушке и обнимая птичьи колени. — Простишь ли ты меня когда-нибудь за то, что я не сберег тебя?       Птица непонимающе склонила голову и погладила хозяина по спутанным волосам, пытаясь успокоить. Андрей воспринял этот жест по-своему и почувствовал облегчение от того, что Петр не держит на него зла.       Несколько дней спустя Андрей ревел от невыносимой боли, скребя ногтями по полу. Уйти в курильню Стаматин не мог из принципа — обещал себе покончить с зависимостью, раз Петр теперь снова с ним. Нужно было только переждать ломку. Когда он обессилел и немного утих, птица, до того испуганно сидевшая в углу, осторожно подошла к нему и легонько коснулась спины. — Ничего не бойся, брат. Мы со всем справимся, — прошептал Андрей, прежде чем потерять сознание от боли.       Очнулся он оттого, что кто-то настойчиво звал его по имени и тряс за плечи. Открыв глаза, он увидел перед собой Петра — и уже не с птичьим непонимающим взглядом, а настоящего, живого, родного. Рядом с ними догорал дом, и из пламени в небо взлетела огромная огненная птица — Феникс, сгоревший ради того, чтобы вместе с ним из пепла возродилось еще одно существо.