Скульптор лепит автопортрет

— Мы покойников не госпитализируем. Через день-два умрет, тогда и вызывайте, заберем тело, — спокойно сказал врач, нехотя подписал рецепты и оставил их на столе. — Можете купить лекарства, но лично я не вижу смысла деньги тратить. Лучше вон, брату его фруктов купите, для иммунитета, чтобы тоже не слёг. Ну, не расстраивайтесь так, вы молодая, еще родите.       Пока мать осознавала услышанное, не в силах ни попрощаться, ни даже глубоко вздохнуть, Андрей сам проводил доктора до двери. Хотел было гнать его палкой да с лестницы заодно спустить за такие слова, но сдержался: решил, что ни к чему тратить силы на гнев, когда они нужны, чтобы брату помочь.       За лекарствами Андрей также пошел сам, но до аптеки не дошел. В доме, где она располагалась, жила Маришка — девочка, которая училась со Стаматиными в одной школе и тоже тяжело болела. Возле дома Андрей увидел, как ее мама провожает мужчину, из-под пальто которого виднелся белый халат. — Вы от Маришки идете? — спросил Андрей, догнав доктора. — Да, от нее. А ты ее друг? Если ты ее навестить хотел, то пока лучше не стоит. — Как она? — Ей сейчас тяжело, но, думаю, она справится. — Пожалуйста, зайдите к нам! — решительно попросил Андрей, крепко взявшись за полу пальто доктора. — У нас был сегодня один… Такая сволочь, даже врачом называть не хочется. Так говорит, будто брат умер уже. А я не верю, я все сделаю, только бы он поправился!       Доктора остановился и достал записную книжку. Вызовов было очень много, но мальчик явно не собирался принимать отказ, да и доктор был не из тех, кто мог отказать, когда в нем нуждались. — Ладно, зайду вечером. Говори адрес. — В целом, назначения вам дали верные, но антибиотики лучше не в таблетках, а колоть, — сказал доктор после осмотра, выписывая новый рецепт. — Я попрошу медсестру прийти завтра сделать уколы. Сейчас, наверное, все аптеки уже закрыты, так что купите лекарства с утра. — Не нужно медсестру. Я сам все сделаю. А то если она еще скажет, что ее заставляют полумертвому уколы делать, я за себя не отвечаю.       В конце концов, Андрей выходил брата и решил, что его здоровье больше никому не доверит.

***

— Андрей Стаматин, какая встреча! Я уж боялся, что останусь с заразой один на один — так плохо в этом городе с докторами, но раз ты здесь, мы точно справимся! — И я рад встрече, Данковский, только ты ошибся. Какой я тебе доктор? Разве что душевный. Мой кабинет — кабак, мое единственное лекарство — спирт в различных его проявлениях. Присаживайся, угощу тебя из своей аптечки!       Даниил сел за стол рядом с Андреем и огляделся вокруг. — Выпить ты и в университете был не дурак, и не из таких кабаков ты под утро приходил на занятия. Однако ты закончил медицинский с отличием. Давай, выбирайся из этого подвала, помощь твоя нужна. — Ты, кажется, не понял. Это не просто кабак — это мой собственный кабак. А диплом еще не делает из человека хорошего врача, — возразил Стаматин, наливая себе и своему гостю. — Я тебе больше скажу — даже умная голова и умелые руки не всегда делают. Чтобы быть врачом, нужно большое сердце. — Ну, хмельное краснобайство! Видел я тебя за работой — не сердцем ты оперировал, Андрей, это всё руки твои умелые.       Андрей вздохнул, выпил залпом свою рюмку и задумчиво посмотрел на Данковского. Затем, решившись, сказал: — Я человека убил, Данька. Понимаешь? Просто потому что не захотел помочь, посочувствовать, посмотреть повнимательнее. Спешил закончить работу, пропустил внутреннее кровотечение — и… убил. Потому что мне все эти люди — никто, и сгорать, светя им, я не хочу. Моя учеба — это все для брата. Когда мы были маленькими, его врач чуть не убил, и я решил заботиться о нем сам. И я жалею даже не о том, что я кого-то убил. Я жалею, что в итоге сам стал тем, кого ненавидел всё это время — равнодушным… равнодушной сволочью, вот кем. Уж точно не доктором.       Бакалавр, размышляя над сказанным, тоже позволил себе выпить. Осуждать Андрея за халатность он и не думал, а вот то, что он вот так просто закапывал свой талант, было очень обидно. — А этот город тоже тебе неважен? — наконец сказал он. — Судя по тому, что я выяснил, ему грозит эпидемия песочной язвы.       Андрей напрягся, взглянул на Даниила неверяще, но понял, что тот не шутит. — Вернулась, значит… Бежать отсюда надо, Данька. Бежать.