Работники МИ-6 могут справиться с любыми проблемами. Счётчик убийств агентов с двумя нулями перевалил за трёхзначную отметку. Люди отдела Q ежедневно предотвращают больше киберпреступлений, чем вы можете себе представить. М и Манипенни имею дело с большим количеством бумаги, чем перерабатывающие заводы. Они могут справиться со всем. Кроме Джеймса Бонда, влюбленного в своего квартирмейстера.
Открытка не выглядела опасной. К тому же только один человек мог проникнуть в святая святых MI-6 и оставить её вот так, не будучи остановленным и не подняв тревогу. Подавив желание всё же надеть перчатки, прежде чем поднять открытку с клавиатуры, Кью перевернул картонный прямоугольник и ожидаемо ничего там не обнаружил.
«Я взрослый мужчина, 007, а не нежная девица, которую нужно обхаживать изысканным алкоголем и кормить вкусностями. — А если я хочу обхаживать тебя изысканным алкоголем и кормить вкусностями?» Силуэт Бонда темнеет на фоне окна, к которому тот прислонился. Кью необъяснимо чувствует, как что-то внутри него сдвигается, неуловимое, но ошеломляющее в своей громадности.
Бонд возвращается с задания с явными травмами головы. Сканирование его черепа с помощью оборудования техотдела дает Кью возможность понаблюдать за агентом вблизи, однако это также дает Бонду возможность еще больше сбить Кью с толку.
Кью не любил снегопад. Холодный, мокрый снег летел прямо в лицо, проникал под куртку, налипал на волосы и очки. Ладно, с очками проблему Кью решил, как-никак, а глава компьютерного отдела, но вот остальные факторы его бесили. Хоть надевай скафандр и в нем ходи. Хорошо, что снег в Лондоне редкий... Редкий, но меткий.
Джеймс Бонд был золотым ребёнком МИ-6. Безупречная статистика завершённых операций делала его бесценным кадром. И, как всякое излюбленное дитя, он избаловался. Приказов для него давно не существовало, а последствия любых действий не имели практического значения. Но, что стало большим сюрпризом для всех и для него самого, совесть у агента 007 всё ещё осталась и терзала его за самые неожиданные вещи.
Кью болен. У него запущенная форма обморожения сердца и едва начавшаяся лёгкая недостаточность. При этом он видится Бонду набором программ, поисковых систем и различных редакторов, но никак не живой плотью и кровью, которой он был в самом начале. Это пугает, но только его одного, другие – ничего не замечают.
007 дурманит и отравляет все мысли хуже всякого ядовитого цветка, заставляет терять контроль и делать то, что априори не сделала бы хакер в ясности. 007 — хорошее оружие, но оно действует не только против врагов, но и союзников. Поэтому сейчас хакер стоит в своей гостиной, вдыхая аромат чужих духов, исходящих от черного тканевого шарфа, и разрывается от стыда из-за содеянного и от удовольствия ощущать рядом хоть частицу своей несбыточной мечты. Узнает ли Бонд? Конечно, узнает.
У Старка после очередного потрясающе выполненного задания плюс одна девушка в списке тех, кто имел честь убедиться в его не только рабочем профессионализме. А у Питера новые шрамы где-то в области лопаток и угасающая надежда, уже шёпотом твердящая, что всё будет хорошо.
(**агент 007!ау**)
- Это просто смешно, - восклицает М, при виде Кью, пытающегося уместить моторизированную циркулярную пилу в дипломат.
(Или история об агенте и его квартирмейстере, которые просто без ума от своей работы.)