Там был огонь. Иэйри ухмыляется: живучая ты; везучая. Маки думает, что, вполне возможно, она умерла там. Может, от неё на самом деле осталась горстка пепла и дурацкие сожаления. Пепел сквозняк разнëс по земле, на которой она сгорела, а сожаления остались и стали еë оболочкой. Везучая. Ха.

«Сама жестокость, — ухмыляется Наоя. — У тебя сердце-то хоть есть?» «Нет, — отвечает Маки, наблюдая за расходящимися по воде кругами. — У меня его забрали». Маи называет еë лгуньей.

Он стоит за перилами моста. Сжимает холодные балки за своей спиной, не решаясь шагнуть, уже, кажется, больше часа. Юте семнадцать и он правда, правда собирается умереть. А эксцентричного вида незнакомец в солнцезащитных очках-авиаторах просто возникает из ниоткуда посреди тëмной ночи, чтобы дать ему в руки гитару и причину продолжать. Итак, однажды в жизни Оккоцу Юты появляется немного удачи как будто для разнообразия.

Как будто это входит в рабочие обязанности Куникиды — вытаскивать пьяную Дазай из душных клубов.