- А теперь ты реально звучишь, как человек на исповеди. - Ага. И ты, судя по всему, мой проповедник. - Это комплимент? - Самый настоящий. И ещё, Саймон... - Что опять? - Спасибо, что прощаешь. - Идиот... Спасибо, что продолжаешь ко мне относится, как к человеку. Нормальному человеку.

Его душит собственное состояние. Запах табака и дешёвой водки смешивается в воздухе, создавая непробиваемый купол одурманивающего, зазывающего облака. Ему ничего не остаётся, кроме того, как поддаться моменту. И упасть в хищные, когтистые лапы Стэна. Ведь именно этого тот и жаждет. И сопротивляться уже нет смысла. Слишком поздно пытаться что-либо предпринять.

- Да брось. Такой кайф, ты просто попробуй. Я же не предлагаю тебе колоться. - Это... всё равно пугает Ты на себя посмотри, - он нервно усмехается. Веки дрожат в истерической панике, сомкнутые в одну полосу губы черезмерно напряжены. - Живое докозательство последствий. - Брось, - Уиллер снова затягивается, прикрывая глаза. Он задерживает дыхание.

Крэйг Такер определённо являлся крепкой занозой в жизни Стэна. Это вечное, нескончаемое соперничество, даже в самых простых и бытовых вещах, вроде сдачи теста, порой утомляло. По крайней мере, Марша так точно. Нельзя было даже на секунду приспустить маску "крутого парня" в школе, ни при каких обстоятельствах. Иначе тебя посчитают проигравшим в этой беглой схватке. Но кто же, чёрт возьми, знал, что Такер, помимо вечной дрочки на астрономию, увлекается игрой на басу!?

Кеннет Маккормик мог поклясться, что не может терпеть Генриетту Биггл. Пожалуй, он действительно не переносит еë на дух без видимой причины. Её ярко-серые глаза, которые обрамляла ядовито-чёрная подводка, едкий запах сигарет и дешёвого древесного парфюма, вечно исходящий от неё, рваный подол чёрного платья с полупрозрачной сеткой в сочетании со стальным крестом на груди и через-чур тяжёлыми "говнодавами", жуткую завывающую музыку, её тёмную помаду. Он мог доказать это ценой своей жизни.