Прочитать позже

«Миу Ирума — главная отличница и зубрилка в прошлой школе, поступает в новую в надежде стать популярней и завести новых друзей» — Так бы звучал тупой синопсис, такого же тупого подросткового фильма про вечеринки и борьбу с главной стервой школы, если бы он, конечно, существовал.

— Не спать, — Леви слабо ударяет его по лицу. — А? Неужели, кое-кто хочет ещё? — Эрен улыбнулся, приподнимаясь на локте. Леви больших усилий стоило не покраснеть. — Мечтай. Лучше сними с меня эти штуки, они неудобные, — Леви явно измотан, чтобы возиться с креплениями. — В следующий раз попробуем что-нибудь подобное?..

Море... Свежий ветер, треплющий волосы, брызги солёной воды, палящее солнце и бескрайний простор. Этой мечтой жила юная дочь оружейника из небольшого прибрежного городка, а мечты имеют свойство сбываться.

Писалось по заявке. В университет в крупном городе поступает девочка, вся из себя такая паинька, умница, в общем мечта любой матери. Может быть забитой и затюканной. Ее поселяют к девочке, которая учится где-то на 4-5 курсе. Поначалу наша новенькая чурается всего, и попривыкнуть к новому обществу ей помогает соседка по комнате, заботливо взявшая птенца под свое крыло. Можно потом сделать какую-нибудь пьянку в общаге, игру в бутылочку, главное, чтобы они поцеловались. Дальше на усмотрение автора

— Ты кто? Тебе нужны деньги? Бери все, что хочешь, только не убивай, — пролепетала моя соседка, чем вызвала мой довольно презрительный смешок. Я еще хотела закатить глаза, но только начала это делать, как почувствовала каждую извилину своего мозга, и решила не рисковать. Мигрень и так вцепилась в меня, как клещ. Поэтому я прокашлялась, надеясь вернуть себе собственный голос, и сказала: — Неужели ты думаешь, что если бы я хотела тебя ограбить, то стала бы забираться в кровать?

Благодарно кивнув, я задала главный вопрос: — Что вас беспокоит, Валерия? Девушка уставилась в окно, прикусив губу. Пожевала ее, словно раздумывая, потом довольно резко повернулась и, улыбнувшись, проговорила: — Я хочу научиться чувствовать.

Командор остановился на пятой пуговице, затем расправил края рубашки в стороны. Поперек его груди был перетянут эластичный бинт — самодельная утяжка, некоторые женщины фиксировали так грудь, чтобы она не мешала в бою. Леви непонимающе скользила взглядом от груди к глазам командора, молчаливо задавая вопрос, начерта вообще перетягивать мужскую грудь, пока ее не ощетинило догадкой, будто пощечиной. — Эрвин, — пробормотала она, — Ты… — Женщина. Да.

Кто бы могу подумать, что ориентация может свернуть не туда, куда надо? И что третий не всегда лишний?

Я бы украла тебя у него, Микаса. Я бы показала тебе совсем другой мир. Если бы только имела смелость пойти на поводу у своего эгоизма.

«Спящая красавица прошла отлично, нам нужно расширить программу постановок», — горделиво говорила Сафронова Гергиеву. А у меня ужасная сухость во рту, размытая пелена в зрачках. Я сумасшедше рассматриваю свои руки и мне кажется, что не такой худой я была до спектакля. Что тяжесть в лёгких, мешающая дышать, не пройдет за один вечер. Но едва находятся силы признаться в бессилии, попросить немного отдыха на пороге пятого спектакля, чёрный горизонт перед глазами сваливает меня на доски сцены. И всё.

Балалайка не может решить свое личное дело сама и нанимает Реви и Эду. Женщины вместе с "Лагуной" отправляются в Сидней. Душевные терзания, радость от смены таиландского лета на австралийское, юст и секс на фоне поисков ответа на вопрос "Кто убил кролика Роджера?"

хотя вот кафка считает, что вселенной не существует там, где заканчиваются ярко-красные пряди — она заканчивается обрывками неясных стонов и горячих выдохов, из которых кафка в одиночестве пишет музыку, если не убивает людей.