Сборник из 5 рассказов, связанных двумя героями, их судьбами и одной важной особенностью того мира, в котором их поселил автор.
Соулмейт-АУ, в котором у человека на теле появляются слова, которые произнесет его родственная душа во время первой встречи.
Кадгар - единственный ученик Медива. Но цена обучения у Хранителя невообразима - мальчику придётся многое отдать. А у Медива появятся новые задачи - научиться контролировать себя и понять чувства другого человека.
AU последних минут фильма: Кадгар остаётся в Каражане.
«Компанию ему составляют только созданные преданным и проклятым Каражаном иллюзии опустевших миров, и они пугают Кадгара гораздо меньше, чем собственные сны».
Лотар был очень удивлён и обрадован, когда узнал, что у Медива теперь есть ученик. Но... Лотар был далеко не единственным в славном городе Штормграде, кого заинтересовала эта новость.
Помните, Кадгар обещал герою бутылочку красного даларанского? Он принес обещанное, и они хорошо отметили, а потом пошли в таверну и еще раз отметили!
А поутру просыпается Кадгар в чужой постели и не может вспомнить, что и, главное, с кем он тут делал! И всё бы ничего, подумаешь, приключение на одну ночь, забыть и жить дальше, но у этого приключения оказываются далеко идущие последствия, и Кадгар (с помощью Гароны) лихорадочно бросается выяснять, с кем же он тогда провёл ночь.
"Но его случайный любовник ничего не знал о детях. И даже если бы знал, вряд ли связал одну полную страсти ночь с родившимися пару месяцев спустя детьми. Если бы он появился раньше, когда Кадгар в панике бегал по гарнизону, возможно, Кадгар и вывалил бы на него все свои опасения и требования. Но сейчас, когда он уже смирился, что никогда не узнает второго отца своих воронят, и что он и только он в ответе за них, этот тип сваливается ему на голову. Рассказать? Не рассказать?"
Гарона одобряла Маэрона самого по себе, даже считала его хорошей парой, наверное, отличным любовником, если судить по удовлетворённой морде Кадгара по утрам, и приемлемым папашей выводку, но лично её – лично её эльф просто гладил против шерсти.
И это было взаимно.