— Теперь точно как в "Моей прекрасной леди", — с беззлобным фырканьем роняет он, после чего тихо напевает: "I only know when he began to dance with me" и смеется, вспоминая одну из любимых сцен фильма, в которой Элиза, опьяненная счастьем, поет: "I could have danced all night".
— Что же, ты не перестаешь меня удивлять, Эггси.
Если вы в браке уже продолжительное время, и он утратил свою прелесть и остроту, самое время попытаться убить друг друга и сходить к психологу... Точнее, конечно же, сходить к психологу. А потом уже пытаться убить друг друга.
За пятьдесят лет у Гарри набралось много причин для сожалений, и они, словно призраки Рождества, посещали его ночь за ночью. Иногда от них спасала усталость, иногда секс, иногда снотворное, а иногда хорошая книга.
Эггси справедливо считает, что мертвые или возвращаются сразу, или не возвращаются вовсе, и никто не вправе упрекнуть его, если спустя пять чертовых лет он давно потерял надежду.
Самое тёмное время наступает перед рассветом, а худшее случается перед лучшим.
Вот только Эггси Анвин не верит, ни в лучшее, ни в чудеса, ни в фей-крёстных, поэтому сам делает всё, что может, чтобы его семья жила хорошо. И всё же он готов признать, что встреча с Гарри Хартом на аллее в тёмном парке - лучшее, что случалось в его жизни, даже если сначала он считал это лишь ещё одной вынужденной мерой.
soulmate!AU. — Цвет, — однажды говорит Артур, — мешает. Гарри двадцать один, он послушно кивает и делает глоток серого бренди из своей рюмки. Он намерен быть кингсменом до самой смерти.
Он даже представить не может, что когда-нибудь цвета станут его проблемой.
