Когда тебе 23, то нормально трахать все что движется и нормально иметь фетиши. И, наверное, нормально иметь много фетишей…
Нет, Чонин не был извращенцем, просто полтора года назад он случайно всадил парню. Совершенно случайно, зажал парня в кабинке туалета какого-то клуба и поимел… И ему понравилось!
Ужасно, когда твоя мать – женщина среднего возраста, приводит домой незнакомца, которому нужны от твоей матери только деньги. Но ужаснее всего, когда этот парень пиздец какой красивый. Как бы До Кенсу избавиться от настырного лгуна и не попасться в сети самому?
Черт, Кенсу просто хотелось выспаться.
Споры с сестрой перерастают в разговоры о жизни, о людях, о любви. Он ничего ей не говорит о своей ориентации, она и так все знает.
Она дает советы, он старается следовать. А если не получается, то можно плакать уткнувшись в ее колени. Никаких упреков и нравоучений. Она словно знает, что творится в его внутренней жизни.
Чонин, потерявший себя в золотых рамках и разноцветном боке на краях фотографий, и Кенсу, покупающий цветы на углу после одуряющих вечеринок и разлитых из его рук стопок шота безупречным людям в дорогих джинсах.
Повсюду написано его имя. На обоях, на бумаге, на кровати, по которой Чонин царапает ломающейся ручкой, повторяя его как мантру.
Потому что Кенсу говорил, что люди живы, пока о них помнят.