Фанфики с участием: "Меринтош"

...или четыре раза, когда Мерида утирала собственные слезы и один, когда в этом не было необходимости

Зал гудит от смеха и жара от огромного количества людей, и Мерида собирается было выйти на свежий воздух, когда чья-то рука крепко обхватывает ее за талию, утягивая назад в темный коридор.

Вернувшись домой глубоко за полночь, он сильно удивлен, обнаружив свою соседку бодрствующей. Еще больше он поражен тем фактом, что обнаружил ее на кухне...

Когда он целовал ее, она могла ощущать, как он вдыхал слова любви в ее душу и клеймил ими ее кожу, чтобы весь мир мог их видеть. Той ночью Мак пообещал показать, насколько прекрасной он ее считал...

Прижавшись к двери, она сосредоточенно вслушивалась в голоса, пытаясь определить, кто составлял компанию ее матери в столь поздний час.Она с легкостью узнала голоса братьев,но что на самом деле шокировало Мериду, так это звук глубокого баритона Макинтоша

Мысли отравляли разум Мериды слишком долго. С нее хватит. Она собирается разобраться с этим, на ее собственных условиях. Даже, если «правила» говорят ей поступить совершенно противоположным образом.

Когда однажды поздним вечером Эмма, только недавно вернувшаяся из Подземного мира, появилась у нее на пороге колотя в дверь, она была несколько удивлена. Удивление только возросло, когда Эмма сообщила ей, что какой-то мужчина в юбке появился на окраине города.

Она видела, как ее дочь смотрит на статного лорда. Она также видела, как он смотрит на нее. Тем не менее, она знала, что ее упрямая дочь, которая всегда ставила интересы королевства над своими собственными, никогда не признает своих чувств без небольшого содействия. Для этого ей и были нужны ее сыновья и Дингволл с МакГаффином.

После смерти матери, принц Макинтош был сослан в темницу своим отчимом, Артуром. Много лет он провел в тренировках, готовясь ко дню, когда он станет свободным. Артур жаждет Экскалибур, но только избранный может обладать им. И это Макинтош. Получив меч, он сбегает в Тёмный Лес. Король убеждает Мериду, охотницу, единственную, кто знает Лес, вернуть его обратно вместе с мечом. Но когда она узнает, что он – принц, спаситель, так необходимый королевству, она клянется защищать его.

Она знала это на протяжении нескольких дней, с тех самых пор, как почтовые птицы смогли улететь с поля битвы. Люди и лошади движутся несколько медленней, так что у нее было время подготовиться. Они спасены, но и они понесли потери.

Мерида кричала так громко, что с уверенностью могла сказать, весь замок слышал ее слова. Она была так зла, что даже не осознала, что именно только что признала. Но Макинтош осознал.

Он не хотел ее саму, он хотел ее власть, ее положение, ее связь с его возлюбленным королем. И поскольку эти привилегии шли в комплекте с ее рукой, обвивающей его локоть, то был крест, который он готов был нести.

Рано. Слишком, слишком рано. Солнце еще не осветило горизонт, а в воздухе застыл холод. Но тихое хихиканье уже разрезало тишину комнаты и Мерида ни в жизнь не смогла бы сказать откуда именно. – Шшшш, Элли, мама с папой еще спят. Веди себя тише. – Но, Гас, сейчас ведь Рождество! Я не хочу спать!

- Ты поведешь военный отряд, Макинтош, - сказала она, уперев руки в бока, - Я здесь, чтобы напомнить о твоей ответственности за этих парней. Матери и возлюбленные ждут их дома. - Конечно, миледи, я знаю это. Тем не менее, не было никакой необходимости врываться сюда в Вашем ночном платье, чтобы сообщить мне это...

Она никогда не была выше игнорирования тех эмоций, которые совершенно определенно не должна была испытывать. И сейчас она принимала чувства к одному конкретному темноволосому статному лорду и зарывала их как можно глубже в себе. Ну, отчасти.

Она не хотела, чтобы он входил в Совет из-за его теплых, тёмных глаз, которые заставляли ее таять. Она совершенно точно не обращала внимания на дурацкий синий узор на его мускулистой руке. Она не хотела, чтобы он работал с ней, чтобы в моменты неуверенности она могла слышать его глубокий, успокаивающий голос. И уж совершенно точно, Мерида никогда не лежала без сна всю ночь, мечтая о его губах, и о том, какого это чувствовать их на своих собственных. Нет, ее причины были сугубо профессиональными.