Фанфики с участием: "Томас Джопсон/Эдвард Литтл"

Томас улыбается своей самой очаровательной улыбкой. - Было бы труднее поверить, что в ваших товарах нет волшебства, мистер Литтл. Нэд краснеет, прикусывает губу и опускает глаза, обмахивая щёки длинными ресницами. Это идеальный кокетливый образ, и именно поэтому флирт с ним стал для Томаса постыдным удовольствием с тех пор, как он начал приходить сюда. Через мгновение он говорит: - Это Нэд, пожалуйста. И это слишком любезно.

- До моего сведения дошло, что мне чего-то не хватает, особенно в плане знаний, имеющих решающее значение для успеха этой экспедиции,- сказал Эдвард. Выражение лица Джопсона, казалось, напряглось, потемнело, но Эдвард продолжал говорить, так глубоко впиваясь ногтями в ладонь, что он знал: это только вопрос времени, когда он сломает потрескавшуюся кожу.

То, как он думал об этом тогда, было тем, как он будет думать об этом позже: он не делал ничего особенного. Он просто открыл свой разум и спросил. Это была просто удача, что кто-то ответил. Что это за удача, Томас, вероятно, никогда не узнает.

Предки Эдварда Литтла почти поголовно были морскими офицерами. Тем не менее, с самого раннего детства Эдвард стремился не в море, а в небо. Он мечтал летать, притом как можно выше и чаще. В Королевских ВВС его желание исполнилось. Он был счастлив, преуспевал, стремительно поднимаясь по служебной лестнице, и делал то, чего всегда желал. А затем наступило первое сентября 1939 года. В тот день жизнь Эдварда, как и у многих других, необратимо изменилась.

- Мы… нашли вас у озера Франклин, на скалах,- начал Гудсир, запинаясь.- Распростёртый там, почти умирающий. Ваше тело отключалось. Никто из нас не знал, кто вас туда отправил и зачем вы могли прибыть. Доктор Макдональд и я работали над тем, чтобы стабилизировать ваше состояние.

В 1845 году, когда «Террор» и «Эребус» покинули Гренландию, чтобы пересечь Баффинов залив, Эдвард Литтл был доставлен домой на последнем корабле сопровождения. Три года спустя, когда сэр Джеймс Кларк Росс возглавил первую поисковую экспедицию, Литтл ухватился за возможность присоединиться к поискам своих пропавших коллег.

“Ты будешь в паре с Эдвардом Литтлом, басистом пауэр-метал-группы «Террор»”. По предложению друга (и после ночи угрюмой попойки) бывший кордебалет и главный танцор Томас Джопсон принимает участие в конкурсе реалити-шоу "Танец всей жизни". К его удивлению, его не только принимают, но и ставят в пару с человеком, о котором он никогда не слышал: Эдвардом Литтлом, признанным критиками басистом не менее известной пауэр-метал-группы "Террор".

Во время обычного путешествия в лагерь сэра Джона на Эдварда и Томаса нападает чудовище, обладающее странной магией. Впервые Эдвард видит масштабы способностей Томаса (которые одновременно велики и дорого обходятся) и испытывает ужас, пытаясь защитить его.

Дело в том, — понял Адам, сидя в своем кабинете, — эти эпизоды не казались фантазиями. Они были более реальными. Во всяком случае, они казались воспоминаниями.

Несмотря ни на что, они спасены. Корнелиус Хикки предстает перед военным трибуналом за свой мятеж, и вся неразбериха экспедиции разворачивается перед публикой. Когда их имена втоптали в грязь, Френсис Крозье и Джеймс Фицджеймс тянутся друг к другу. Тем временем Томас Джопсон стремится отомстить за то, что, по его мнению, является предательством его капитана, а Эдвард Литтл пытается примириться с правдой.

Эдвард почти уверен, что Томас замышляет бросить его. Это единственное логическое объяснение его несколько скрытного поведения в последнее время. Когда это произойдет, будет больно, и Эдвард знает, что он должен просто избавить Томаса от неприятностей, но у него не хватает духу оставаться одному. Томас определенно не оставит его.

Идея приходит в голову Джеймса совершенно случайно, но, словно на зло, прочно там обосновывается. Чем старательнее капитан «Эребуса» пытается изгнать навязчивую картину, будоражащую воображение и не дающую уснуть холодными ночами, тем тяжелее становится смотреть Френсису в глаза.

Его замечтавшийся взгляд блуждал по идеально чистому небу, и звезды меркли, отражаясь в его глазах. Не в силах пошевелиться, я представлял себе, как сейчас он повернет голову и посмотрит на меня с таким же болезненным обожанием, с каким я смотрел на него. С каким он смотрел на небо. Я мечтал об этом. Я страшился этого. Но когда он все же взглянул на меня, я увидел, что в его ледяных глазах мерцают слезы, и, не в силах вздохнуть, почувствовал, будто растворяюсь в этом глубоком звездном океане.