What the water gave me

Что есть моё тело? Я не знаю. Предполагалось, что пластическую анатомию мы уже изучили. Мы - Архитекторы. Мы Архитекторы Себя. Мне кажется, что моё тело - пергамент. Мне кажется, что оно - рисовая бумага. Тронь - и надорвется. Но потом смотришь, и понимаешь - это мрамор. Кусок бледного, бело-розового мрамора, в прожилках вен. Над поверхностью мутной воды выдаются, большими полукружьями - горы. По ним стекают струи рек. Присмотрись - и рассмотришь ту самую муть: частички ила, песка, водорослей. Микроскопические. Это вода прямиком из Горхона стекает по моим коленям. Мне нравится ванна. Этот элемент роскоши. Здесь все моются в корыте, наверно, выставив его во двор, где до этого проходились на выпас быки. Я не проверял. Среди пахнущего трухлявой старостью зеленушно-ржавого мира изящество белых линий фаянсовой ванны - неправильное, кричаще странное. Наверное, такой тихий и закрытый человек, как я, не должен кичиться тем, что лежит в такой ванне, просто потому, что нравится, потому, что в ней приходят самые лучшие идеи. Особенно если... Напрячь руку - какие тощие у меня стали руки - подтянуть бутылку к губам. ...Кого я пытаюсь обмануть? В своем великолепном гнезде, в гробу из белого фаянса, в могиле из темных, отсыревших досок моего флигеля. Кого я пытаюсь обмануть. Этот город давно проник в меня. Трава, пыльца, грязь, глина - всё это сейчас на моем теле, как на холсте, все это я вливаю в себя, работая кадыком. Вода - вот что такое моё тело. Я ошибался. ...Когда смотрят на моего брата и говорят - вот он, построивший Холодный Холл, Ансамбль Аллеи Героев, Танцующий Мост (на деле, это наше общее, но достается всегда за это всегда брату), и он улыбается, и голову задирает немного, не возникает вопросов, вот он - гордец архитектор. А я? Закрытый (хотя в моем флигеле нету двери), замкнутый (хотя я никогда не создавал ничего конечного), задумчивый. Это верно. Мне нравится созерцать. Как я дошел до мысли покорения небес. Твирь гудит и смеется надо мной. Башня выросла и оставила меня на земле. Недостойный. Недостойный. Недостойный. Дурак. От земли оторваться хотел? Вот она вся вокруг тебя. Белый свинец. Желтый кадмий. Коричневая кассельская земля. Зеленый хром. Мой любимчик - синий кобальт. Железоокисный красный кадмий. Во мне тоже есть железо. Если разрезать холст, который скрывает от жизни свою тайну - алое железо выплеснется в воду змейками и завихрениями. Густой медный запах повиснет. Как там, где забивают быков. Андрей утешал меня всегда: ты еще и художник. Ты не просто архитерктор, ты художник, тебя не все понимают. Но ты не слушай никого. Ты слушай только свое сердце. Ты гений, Пётр. Ты гений. ...ГДЕ? Чертовски трудно встать из этой мути, но какая-то сила тянет мою грудную клетку вверх и вперед, я встаю неуклюже, опираясь, скользя по краю холодной ванны, зеленая муть выплескивается через край, пахнет сладко-терпким, так обычно пахнут тела, так пахнет ладан, так пахнет цветение жизни. Но почему я холодный до кончиков пальцев, как утопленник? И с меня льет вода. Водопадом, каплями, лужами, ручейками растекается вокруг. Меня шатает. Когда я вхожу в такое состояние, на холсте моего тела появляются пятна и полосы: они создаются сами собой, я не помню, как. Я глупый был. Не понимал. Я думал - можно только лететь вверх. Или вниз падать. Вы вообще видели эти лестницы? С них только падать. Бредни сумасшедшего. Кому лестница летать поможет? Только если вниз. Кого приподнимет над землей воздушный шар из бумаги? Только дурака. ...Как они там танцуют, эти голые девки? Сгибаясь в позвоночнике, как будто костей у меня нет, загребаю руками прямо из банок - пахнущее сладким - масло. Пахнущее мертвым - темпера, яичный белок. Ладони, лучевые кости, предплечья - всё на холсте. ...Голова моя на холсте. Какая же тяжелая у меня голова. Нет, не останавливаться, продолжать. Хотя краска попала на висок, заливает глаза. Оторвать себя от полотна, руками давить на него, пальцами возить по нему, искать на нем себя. Бесполезно. Со злости плеснуть твирина. И вода сама смешивает краски, ползет черно-красно-зеленым, маслянистым, шершаво-мокрым - вниз. Вода всегда идет в одном направлении, прокладывая себе путь, облизывает камни, рушит скалы, сворачивается в смертоносные вихри. Вода похожа на завитки волос. И мне смешно. Так писал Леонардо да Винчи, а я даже до плеч отрастить не смог. Не смог спрыгнуть с одной из своих лестниц. ...Но если вспороть подкладку фуфайки, которую я ношу, туда влезет куча камней. Горхон - мелководная река, но камни помогут. Вода поглотит меня - и я узнаю ответ.