я увидел в ней ту самую доброту в своём аду.

— Кто ты? — услышал он сзади. Внезапно он обернулся. Перед ним стояла фигура в черно-белом костюме, лицо скрытое под маской, удивительно похожей на его собственную, с багрово-красными контурами на белом фоне. Тонкий белый капюшон колыхался на ветру. Может ли она быть такой же, как он? И если да, то как это возможно? — Знаешь, мне было бы интересно задать тебе тот же вопрос, — отвечает Питер. Незнакомка скрестив руки, говорит: — Сначала ответь на мой вопрос.

Есть тысяча причин, по которым Римус Люпин — слишком хороший друг. Настолько хороший, что ради своего приятеля, сгорающего от отчаяния, он отправляется в путешествие через миры в самый канун Рождества. Пускай, и не совсем по своей воле.

Хрусталь, хрусталь, хрусталь. Перед глазами Альбедо — одна и та же картина: рисунок из мутных хрусталиков, рассыпающихся на остывающем теле. У вздувшихся альвеол, в подсохших слезах, на окровавленной пуле. И, кем бы не был натурщик, художником постоянно приходится быть Альбедо. Он знает: хрусталь есть в каждом человеке, даже в нем самом. Но как он может закрыть глаза, чтобы ничего не видеть?