* * *
— О, Джон, как я рада! Я так скучала по вам... вам обоим. — Я знаю, и прошу прощения, миссис Хадсон. Я просто... не мог прийти. — Конечно-конечно, я все понимаю, дорогой. Не волнуйтесь об этом, — домовладелица налила Джону чай и подтолкнула тарелку булочек-сконов. — Я наверху ничего не трогала, только немного протерла пыль. У Джона пересохло во рту. — О, нет. Я... я еще... не готов подниматься туда. Я просто подумал, что могу ночевать пока в 221C. Миссис Хадсон растеряно на него посмотрела. — Но... — Я знаю, это кажется немного безумным, но мне пока даже зайти в дом достаточно тяжело. Когда-нибудь я все равно туда поднимусь. Все еще озадаченная домовладелица ему улыбнулась. — Конечно, подниметесь. Вы снова будете делать в мастерской всякие вещи? — Не то, что вы думаете, — ответил Джон, потягивая великолепный чай. — Боюсь, я пока безработный. Я до сих пор не мог... просто не мог ничем заниматься. Если вы переживаете из-за арендной платы... — О нет, дорогой, — быстро откликнулась домовладелица. — Брат Шерлока обо всем позаботился. Он сказал, что Шерлок бы этого хотел. При мысли о Майкрофте, готовом исполнить хоть какое-то желание Шерлока, Джон скорчил гримасу, но кивнул. — Наверное, это было в завещании. Кажется, у Шерлока был трастовый фонд, и среди его положений — обязательство вносить плату за 221Б столько времени, сколько вам будет нужно. Но 221С оно не покрывает, и я... — Даже не смейте заикаться на эту тему, Джон Ватсон, — твердо заявила домовладелица. — Вы — семья, и я никогда бы не сдала эту квартиру никому другому. Пользуйтесь столько, сколько будет нужно. Можете оплачивать коммунальные услуги — так мы оба не будем в накладе, но это все, что я от вас приму, молодой человек. Джон ощутил, что начинает расползаться в улыбке. Впервые за... он даже не мог сосчитать, за сколько времени. — Да, мэм, — вымолвил он наконец. — И я буду помогать вам с хозяйственными делами. Кстати, об этом... Вы не получали новостей из Скотланд-Ярда? Глаза пожилой леди тут же повлажнели. — Вы про запись? Инспектор Лестрейд вчера вечером приносил ее послушать. О, Джон... — Я знаю, — Джон сам усиленно заморгал. — Он сделал это ради нас. Миссис Хадсон, шмыгнув носом, кивнула. — Ах дорогой, милый мальчик. Я даже не могу теперь на него сердиться за то, что заставил нас все это пережить, поскольку сейчас знаю, что... — Во всем виноват Мориарти, — закончил за нее Джон. — Я понимаю. Какое-то время они сидели в уютной тишине: пили чай и ели превосходные булочки миссис Хадсон (которые оказались вкуснее всего, что Джон мог вспомнить за последние месяцы). Потом Джон сказал: — Я подумываю сделать одну вещь. Для Шерлока. Я имею в виду, в его память... Не то, чтобы иначе я мог бы его забыть, но... Миссис Хадсон улыбнулась его неловкому бормотанию и, потянувшись через стол, взяла его за руку. — Что вы хотите для него сделать, Джон? Тот выдохнул, стараясь успокоиться. А если она сочтет это идиотизмом? — Скрипку. К его облегчению, лицо пожилой леди прямо-таки засветилось. — О, Джон. Это изумительно. Вы когда-нибудь уже делали что-то подобное? — Даже не помышлял. Я просто... мне просто кажется, что Шерлок бы... не то чтобы уж прямо оценил скрипку — у него же есть Страд¹, но оценил бы саму идею. Наверное, это сентиментально, но мне нравится так думать. — Он бы оценил, — твердо сказала миссис Хадсон. — Тут и думать нечего. И я считаю, что это замечательная идея. Вы поэтому сюда и вернулись? — Да. И из-за вас тоже, — ответил Джон. — Кажется, мне пришло время вернуться к тому, что я люблю. Как вы считаете? — Более чем, — ответила миссис Хадсон, и ее глаза вновь засияли.* * *
Следующие несколько недель были трудными, но, по крайней мере, трудными уже иначе. Жить на Бейкер-стрит, даже не поднимаясь в 221Б, было нелегко. Никогда раньше Джон не входил в дом без ожидания, что Шерлок сейчас сбежит вниз, что-то крича о деле. Миссис Хадсон помогала уже тем, что явно испытывала от его присутствия радость и облегчение. Они с домовладелицей были двое выживших на войне Шерлока Холмса — единственные люди, кто действительно понимал, каким хорошим человеком он был. А еще была пресса. После опубликования аудиозаписи, вся история с прыжком Шерлока, о которой уже, казалось, начали забывать, снова взрывным образом вернулась на первые полосы газет, заново возродив интерес к Шерлоку и всему, что было с ним связано. "Момент для переезда на Бейкер-стрит получился не слишком удачным", — думал Джон, вспоминая то время. Он вернулся ровно в тот день, когда вся эта история вновь попала в газеты, и некоторые сочли это доказательством, что Джон сомневался в Шерлоке и вернулся лишь потому, что теперь его невиновность была доказана. Джон, уже наученный опытом, даже не пытался что-то отвечать репортерам, раскинувшим лагерь около 221Б. Однако впервые за несколько месяцев он написал новый пост в блоге. Он коротко выразил облегчение, что Шерлоку наконец вернули его доброе имя, сообщил, что ни на мгновение в Шерлоке не сомневался и скучает по нему, а также поблагодарил всех за поддержку в трудное время. Не то, чтобы он действительно много ее получал — разве что неохотно принимал финансовую помощь от Майкрофта. Но опубликовав этот пост, он теперь мог просто игнорировать журналистов, в том числе и очень раздражающе настойчивых. Уборка в 221С заняла даже меньше времени, чем он предполагал. Он храбро встретил грудью призраков 221Б, поднявшись ровно настолько, чтобы метнуться в свою старую комнату и забрать оттуда спальный мешок, который он позже раскатал в 221С на старой армейской раскладушке, которую откуда-то извлекла миссис Хадсон. Ложе получилось не самое роскошное, но вполне удобоваримое. В мастерской была и маленькая кухонька, где можно приготовить чай, ну, а привкус опилок никогда ему не мешал. К концу недели 221C была приведена в порядок и готова к работе. Все инструменты снова лежали на своих местах, обломки разбитой мебели были убраны, а столы девственно чисты и в полной готовности. В голове Джона невольно завертелись военные термины. Все это очень напоминало боевую задачу — спасательную миссию — и только так он мог о ней думать, в максимально ясных и четких черно-белых тонах. Малейший намек на чувства — и он окажется за бортом.* * *
Джон нашел недалеко от Бейкер-стрит мастера по струнным инструментам и одним солнечным пятничным утром вошел в его мастерскую. — Привет! Я могу вам чем-то помочь? — поприветствовал его стоящий за стойкой мужчина лет пятидесяти с редеющей светлой шевелюрой и доброжелательной улыбкой. Он аккуратно положил на прилавок альт, который держал в руках. — Надеюсь, что сможете, — ответил Джон. — Я... знаю, это немного необычно, но мне нужно... я хочу сделать скрипку и надеюсь, что вы мне подскажете, с чего начать. Мастер поднял брови. — Да, это необычно. Могу я спросить, для чего вам это? — Наверное, можно считать, что это такой вид психотерапии. Мой лучший друг был виртуозным скрипачом, и недавно он погиб. Я подумал, что... если я сделаю для него скрипку, это может... помочь... Конечно, я понимаю, — заторопился Джон. — Не в ваших интересах обучать кого-то вашей работе, и я не прошу... Я понимаю, вы зарабатываете этим на жизнь. Мне просто нужно знать, откуда начать. Мастер смотрел на неловко бормочущего Джона, как на идиота. Казалось бы, он уже должен был привыкнуть к подобным взглядам, но нет. Зачем он вообще сюда притащился? Ясно, что это была ошибка — ясно, что из этого все равно бы ничего не вышло, и сейчас простонадоуйти. Просто. Уйти. Джон уже перенес вес на другую ногу, чтобы развернуться и уйти, как мастер вдруг произнес: — У вас, похоже, много вопросов, а мне все равно пора сделать перерыв. Может, зайдете? Выпьем чая, и вы заодно расскажете, что именно вам требуется. Джон моргнул. — Это очень мило с вашей стороны, но не стоит беспокоиться. — Ерунда, — мастер поднял открывающуюся часть прилавка и пропустил Джона в заднюю часть магазинчика. — Тут явно кроется какая-то интересная история, а моя мамуля всегда говорила, что я не могу перед ними устоять. Кстати, меня зовут Питер. Питер Джеффрис. — Джон Ватсон, — представился Джон, входя в заваленную материалами мастерскую и вдыхая знакомый аромат воска и дерева. Ему показалось, что в лице Питера на мгновение вспыхнуло узнавание, но пока тот наполнял водой чайник и включал его, оно уже растворилось. — Как я понимаю, вы никогда скрипок не делали. А... какие-нибудь другие инструменты? — Нет, если не считать в детстве какую-то дудочку. Я, в общем-то, делаю мебель, хотя по случаю делал прялку и веретена. — Восхитительно, — выдохнул Питер. — Прялки сейчас очень мало кто делает. У вас, наверное, своя мастерская? Можно на нее посмотреть? Джон заморгал — он не привык быть центром такого пристального и энергичного внимания. (Ну, если не считать внимания Шерлока). — Есть, — ответил он, — На Бейкер-стрит, но сейчас там смотреть почти не на что. Я последние месяцы в ней совсем не работал. Не испытывал такого желания, если честно. Пока не пришла в голову эта мысль. — Сделать скрипку для умершего друга. — Да. Я знаю, это звучит безумно, но... Питер покачал головой. — Не безумно — вполне уместно. Я уверен, ваш друг счел бы это за честь. Джон пожал плечами и принял из рук Питера чашку. — Я в этом не так уверен... видите ли, у него был Страдивариус. Как бы я ни старался, в сравнении это все равно будет лишь жалкой попыткой... но для меня суть не в том. — Страд? — глаза Питера широко раскрылись. — Феноменально. Их так мало осталось. А он... у кого сейчас эта скрипка? — Осталась в квартире, я думаю, если его брат ее не забрал. Я не был там с тех пор, как... Три месяца не был. Питер аж задохнулся. — Вы знаете... хорошую скрипку надо и хранить соответственно... особенно, если на ней не играют. Джон с трудом сдержал улыбку. — Умираете от желания на нее посмотреть? Питеру явно хотелось провалиться под землю. — Не могу отрицать: мне было бы очень интересно. У меня как-то был клиент с такой скрипкой, и мне было бы очень любопытно посмотреть на другой образчик. Ваш друг... был профессиональным скрипачом? Джон отрицательно покачал головой. — Совсем нет, но он очень хорошо играл. Одно из немногих занятий, которые он любил со всей страстью... пусть ему и нравилось заниматься этим посреди ночи, когда я пытался заснуть. Он говорил, что игра помогает ему думать. — Посреди... О. Так под другом вы имели в виду... — Я имел в виду друга. Мы жили в одной квартире, и он был моим лучшим другом, но это все, — Джон резко замолчал и поднялся на ноги. — Слушайте, это была ошибка. Спасибо за чай. — Нет, постойте. Простите, — Питер протянул ему руку. — Я не имел в виду ничего такого. Пожалуйста, позвольте мне помочь. Джон с минуту пристально смотрел на него и потом опять сел, осторожно вытянув плохо гнущуюся ногу. — И вы простите. Я слишком резко отреагировал. Просто до смерти устал от того, что все нас считают парой. Он был моим лучшим другом и спас мне жизнь. И я лишь хочу... сделать что-нибудь для него. Что-то, что бы ему понравилось. Я не жду, что моя скрипка сравнится с его Страдом, но... он оценил бы мои усилия. Во всяком случае, я на это надеюсь. Он задумчиво посмотрел на Питера. Может, скрипичный фанат-энтузиаст — это как раз то, что ему нужно? Такой своеобразный буфер для первой настоящей вылазки в 221Б? — Я не был в квартире со дня похорон. Честно говоря, я даже не знаю, там ли еще Страд, но если хотите, можете зайти — на тот случай, если брат моего друга все-таки оставил его бесценную скрипку на месте. — Что? Прямо сейчас? — Питер чуть не подпрыгнул от нетерпения. Джон глубоко вздохнул. — Да. Почему бы и нет?* * *
Джон остановился посреди лестницы, отыскивая на связке нужный ключ. Не считая пары набегов за вещами, он не был в 221Б со времени смерти Шерлока и до сих пор помнил, как давила тишина, когда он сидел там один. То был одна из худших ночей в его жизни. Он с извиняющейся улыбкой оглянулся на Питера и удивился выражению его лица. Оно отражало не просто желание увидеть редкую скрипку... здесь было еще что-то. Джон резко повернулся к мастеру и сжал зубы. — В чем дело? — А что? — в голосе Питера звучало удивление. — Не можете найти ключ? — Вопрос не в этом, — произнес Джон. — Вопрос в том, чего вы хотите. — Посмотреть на Страдивариуса, — неуверенно и растеряно сказал Питер. — Нет, — может, Джон и не был единственным в мире консультирующим детективом, но кое-что он схватывал. — Вас интересует не только скрипка. Что еще? Мгновение казалось, что Питер оскорбиться, но потом он ответил: — Ну, хорошо. Я действительно узнал вас по имени, а когда вы упомянули Страд... я понял, что вы говорите о Шерлоке Холмсе. Но, понимаете, — заторопился мастер. Джон ощутил, что лицо начинает гореть от ярости. — Я тоже знал Шерлока. Куда вы думаете, он ходил покупать струны и канифоль? Джон тяжело дышал, сражаясь с сильнейшим желанием выгнать вон этого человека. — Значит, вы поэтому предложили мне помощь? — наконец спросил он. — Хотели что-то разнюхать насчет Шерлока Холмса? Проникнуть в его квартиру? А потом, может, даже продать в газеты о нем какую-нибудь байку? Он испытал почти облегчение, когда на лице Питера отразился ужас. — Нет, что вы! Я просто беспокоюсь за его скрипку. Да, признаюсь, мне немного любопытно, я ведь его знал и видел те статьи в "желтой прессе"... ну, я обычный человек, как же иначе? Но, Джон, уверяю вас, я пришел не ради таких низостей. Я просто хочу помочь, чем смогу — не только этой бесценной скрипке, но и моему давнему другу. Ну, может, "друг" — это слишком громко сказано, но мы с ним время от времени говорили о музыке, когда он заходил в мою мастерскую. Мы просто приятельствовали, но клянусь вам, я знал Шерлока. И он даже просил меня о помощи. На лице Джона отразился откровенный скепсис. — Вы это серьезно? Шерлок ни от кого бы не принял помощи. — Ради вас — принял, — очень уверенно заявил Питер. — Вы знаете, что после того, как вы въехали, он приобрел сурдину²? Ну, знаете, такую глушилку, которой пользуются новички, когда еще только учатся и играют совершенно кошмарно? Он сказал, что у его нового соседа бывают кошмары, и он не хочет тревожить его сон. Не знаю, часто ли он ею пользовался, раз вы говорите, что он играл среди ночи, но то, что он купил ее — это факт. А это что-то да значит, верно? Джон в ответ только посмотрел на него, взвешивая слова, выражение лица, позу. В последние три месяца ему слишком часто приходилось иметь дело с надоедливыми идиотами, охочими до сплетен любителями острых ощущений. Он не собирался допускать подобных в 221Б. Для него это были почти священные земли, и он не осквернит их, впуская кого попало. Но Питер, похоже, был искренен, а его история звучала правдоподобно. — Джон? Это вы, Джон? — послышался с первого этажа голос миссис Хадсон. Джон уже собирался крикнуть в ответ, что это он, но домовладелица уже сама вынырнула из-за угла. — О, хорошо. Я уже отвыкла слышать кого-то наверху и... Питер? Это вы? — Миссис Хадсон, приятно вас снова видеть. Как ваше бедро? — Пока держится, дорогой, спасибо за заботу. Вы пришли помочь Джону с его скрипкой? Джон только и мог, что переводить глаза с одного на другого, как на теннисном матче, но их дружелюбная болтовня убедила его, что Питер говорил правду. Миссис Хадсон явно знала его и хорошо к нему относилась. — Я хотел показать Питеру скрипку Шерлока. Вы не против? Миссис Хадсон засмеялась. — Это ваша квартира, Джон. Вам не требуется мое разрешение. — Да, но я подумал, может, вы знаете, там ли еще она. Или Майкрофт ее забрал? Домовладелица задумалась. — Нет, скрипка была на месте, когда я в последний раз заходила. И я не помню, чтобы Майкрофт брал что-то, кроме одежды. Думаю, он хотел, чтобы все оставалось нетронутым, как в музее. Я, в том числе и поэтому, почти ни к чему там не прикасаюсь. Хотя на скрипку я посмотрела: проверила, что она в футляре и не лежит на солнце. Я знаю, что она очень ценная. — Тогда хорошо, — сказал Джон и толкнул дверь, впервые за долгие месяцы переступая порог 221Б.