* * *
После этого разговора, удивительно граничащего с катарсисом, Джон плотно занялся своим новым проектом. Он окунулся в свою затею с целеустремленным рвением, достойным самого Шерлока, и изучал все, что попадалось ему под руку в отношении скрипок. Питер (ставший ему верным другом) с радостью одалживал и рекомендовал ему целыми пачками книги и видео. Джон всегда ценил красоту скрипок, но никогда не задумывался о том, как их делают, и сейчас его буквально заворожила сложность создания этого инструмента. Это был настоящий вызов. По десять раз в день он находил "скрипичные" интересности, которыми ему очень хотелось поделиться с Шерлоком, и он задумывался, насколько сам друг вообще знал, каким образом его любимая скрипка производит столь изысканные звуки музыки. (Тот факт, что она оставалась совершенно целой и никогда не использовалась для экспериментов, уже сам по себе доказывал преданное отношение Шерлока, хотя Джон бы не удивился, если бы Шерлок разобрал на части обычную фабричную скрипку, дабы изучить ее конструкцию). И чем больше он узнавал об этом, тем сильнее ощущал близость с Шерлоком — сильнее, чем все последние месяцы. Они никогда не обсуждали музыку (не считая просьб Джона перестать мучить скрипку посреди ночи), но сейчас он заново ее переоценивал. Садясь читать, он включал себе CD-диски со скрипичной классикой и вскоре обнаружил, что начинает прислушиваться к живому звучанию, а не просто к нотам. Кроме того, он стал брать уроки игры на скрипке. Он знал, что виртуозом ему не быть — пальцы слишком толстые и слишком мозолистые — но ему хотелось иметь возможность сыграть на своей скрипке, когда он ее закончит. Кроме того, теперь зная, как важно для инструмента, чтобы на нем играли, Джон считал, что Страдивариус Шерлока заслуживает, чтобы его хоть иногда вынимали из футляра. Пусть он в глубине души и чувствовал себя виноватым за то, что своей плачевной игрой подвергает эту великолепную скрипку несправедливому испытанию. Но больше всего времени Джон проводил за изучением различных видов дерева, клея и лаков, а так же техники обработки. На эту тему даже нашлись видео. И через некоторое время он решил, что готов приступить к делу. В конце концов, таким образом можно было изучать искусство всю жизнь, а его цель состояла не в этом. Да и самому Шерлоку захотелось бы побыстрее получить новую скрипку. Джон вздохнул. Если бы только можно было надеяться, что это правда.Глава 3
27 мая 2017 г. в 15:16
Спустя несколько часов Джон начал усиленно извиняться, что так надолго оторвал Питера от работы, но тот лишь отмахнулся.
— Не глупите, я в жизни бы не променял этот вечер ни на что другое. Мне удалось сыграть на Страдивариусе и отведать лучшие булочки на моей памяти, а еще познакомился с мастером, который отчего-то думает, что ему нужна моя помощь.
Джон улыбнулся.
— Мне действительно нужна ваша помощь. Даже если я и отыщу какой-нибудь "Самоучитель скрипичного дела для начинающих", мне все равно этого будет мало.
— Спасибо, что показали свою мастерскую. Прялки очень впечатляют. Вы сами прядете?
— Чуть-чуть. Пришлось научиться, чтобы иметь возможность проверять механизм.
— Значит, будете учиться и играть на скрипке?
Джон умолк.
— На самом деле я об этом даже не думал. Но, полагаю, да.
Он проводил мастера до входной двери и в нерешительности застыл в холле, подняв взгляд на ведущие наверх ступеньки. Один раз он уже по ним поднялся, и это не было так уж ужасно. Энтузиазм Питера по поводу скрипки смягчил бушующий внутри Джона эмоциональный водоворот. Они с миссис Хадсон немного успокоили его разыгравшиеся нервы.
И тут было нечему удивляться. "Миссис Хадсон знает всех и каждого", — думал Джон, нерешительно поднимаясь по лестнице. В 221Б он остановился посреди гостиной и огляделся, захваченный потоком воспоминаний. В квартире было так неестественно тихо. Раньше, когда Шерлок куда-то уходил, это ощущалось лишь временной передышкой, а не пустотой, как сейчас.
Как сейчас.
Джон медленно повернулся вокруг своей оси, внимательно оглядывая знакомую мебель и всякие мелочи. Следы от пуль на стене, череп на каминной полке. Как будто он и не покидал это место. Только воздух был слегка затхлым.
Он медленно и осторожно подошел к скрипке — как будто боялся, что сделает что-то не так и мать закричит на него за то, что он трогает без разрешения. Шерлок относился к своей скрипке очень собственнически, очень ее оберегал. За те восемнадцать месяцев, что они прожили в одной квартире, Джон всего пару раз к ней прикасался.
Открыв футляр, Джон осторожно провел рукой по краю скрипки, ощущая шелковистую гладкость дерева. Хватит ли у него смелости создать подобную красоту? Да такую, чтобы она понравилась Шерлоку?
— Надеюсь, вы не планируете ее продавать.
Джон подскочил на месте. Как этому человеку удается так тихо передвигаться? Старая лестница даже ни разу не скрипнула!
— Господи, Майкрофт, не надо меня так пугать. Мои нервы уже не те.
Старший Холмс в ответ только неторопливо моргнул, что обычно ему заменяло улыбку.
— Вы хорошо себя чувствуете?
А вот сейчас его явно пытались разозлить. Если не считать краткой встречи, во время которой старший Холмс проинформировал Джона об указаниях насчет арендной платы 221Б, что содержались в завещании Шерлока, они с Майкрофтом не общались с того самого вечера перед смертью детектива, и Джон очень бы предпочел, чтобы все так и оставалось.
— Не особенно. А вы?
— Насколько это возможно в моем положении, — холодно произнес Майкрофт. — Вижу, вы съехали из своего хостела. Мудрое решение. Он был ужасен, даже хуже того, где вы жили, когда мы с вами впервые встретились. Это означает, что вы теперь снова живете здесь?
— В 221C, — коротко ответил Джон.
Майкрофт фыркнул.
— Что ж, полагаю, это шаг в правильном направлении, если вас не раздражает плесень на стенах.
— Майкрофт, чего вы хотите?
— Я лишь интересуюсь, чего вы хотите от скрипки моего брата. Мне показалось подозрительным, что вы привели сюда скрипичного мастера, и я пытаюсь понимать, зачем вы это сделали.
Джон растерялся.
— Каким образом я мог бы ее продать? Даже если бы я хотел, она не моя.
— О, разве я вам не говорил? Она — ваша, — вот теперь Майкрофт действительно улыбался, пусть эта улыбка и лучилась самодовольством.
— Моя... что?
— Вы — главный бенефициар моего брата, Джон. Неужели я забыл об этом упомянуть? Да, при желании вы можете продать и его Страдивариуса, и научное оборудование, и даже сдать в комиссионный его костюмы. Уверен, вам предложили бы за них немалые деньги — хотя не то, чтобы вы в них нуждались, конечно. Шерлок обладал хорошим трастовым фондом, и его более чем достаточно, чтобы покрыть ваши нужды.
Джон смотрел на Майкрофта во все глаза.
— Простите... вы хотите сказать, что Шерлок оставил мне все, чем владел? В своем завещании?
— Традиционный метод, — ровно произнес Майкрофт. — Хотя, зная своего брата, я бы не удивился, если бы он нашел какой-то другой способ.
— И почему я узнаю об этом только сейчас? — Джона вновь чуть не унесло потоком противоречивых эмоций. Шерлок вспомнил его в своем завещании? Уже одно это стало для Джона шоком — если уж кто и собирался жить вечно, так это Шерлок Холмс, а он, оказывается, планировал так далеко вперед... что само по себе было достаточно удивительно. Но... оставить все свое имущество Джону? Соседу, человеку, которого он знал меньше, чем полтора года?
Джон рухнул обратно в кресло — он был не в состоянии переваривать новопоступившую информацию и одновременно удерживаться на ногах. Майкрофт продолжал что-то ему объяснять, но слова проскальзывали мимо его сознания. Он не слушал. Только смотрел во все глаза на пустое кресло Шерлока и пытался осознать, что тот сделал. Мало того, что отдал свою жизнь за Джона, так еще и оставил ему все, что у него было.
Лишь когда голос Майкрофта внезапно затих, Джон осознал, что его щеки мокры от слез. Он торопливо вытер лицо и попытался ответить на первоначальный вопрос.
— Я ни за что бы не продал скрипку, я просто хотел... мне нужно было ее увидеть, убедиться, что она хранится правильно. Шерлок достал бы меня из могилы при одной мысли, что я плохо обращаюсь с его Страдом. Я пошел к скрипичному мастеру... спросить совета, а Питеру очень захотелось увидеть скрипку, и я привел его на нее посмотреть. Но, господи Боже, конечно, я не собираюсь ее продавать.
"Совсем наоборот, — подумал Джон. — Я хочу сделать ей младшего брата, и тогда здесь будут уже две скрипки, ждущие Шерлока". Он снова потер лицо. Господи, о чем он вообще думает?
Он поднял глаза и увидел, что Майкрофт изучает его с задумчивым выражением лица.
— Вы что-то не договариваете. Я знаю, что вы вернулись сюда жить, но судя по пыли и вашим напряженным плечам, до сегодняшнего дня вы сюда ни разу не заходили.
— Не заходил, — со вздохом подтвердил Джон. — Я ведь уже сказал, что на данный момент я оккупировал 221C. Я не был готов увидеть... все это... раньше. И до сих пор не готов, если честно. Я удивлен, что вы здесь появились.
Если Майкрофт и понял намек, что после смерти Шерлока его здесь не ждут, то проигнорировал его и сосредоточился на цели своего визита.
— А скрипичный мастер? Зачем вы к нему пошли, если не собираетесь продавать скрипку?
— Я уже сказал. Я нуждался в совете, — Джон спокойно встретился с ним взглядом. Жаль, что глаза все еще жгло от слез.
— По поводу чего? Скрипки не требуют кормления и ухода. Тут есть что-то еще, — уверенно произнес Майкрофт, и его тон так напомнил Шерлока, вычислившего что-то своей дедукцией, что Джону стало больно.
Он вздернул подбородок.
— Просто один проект, над которым я продолжаю работать. Вас это не касается.
— Вы ночуете в своей мастерской и ходили к скрипичному мастеру за советом, — задумчиво проговорил Майкрофт. Долгий миг он, казалось, смотрел доктору прямо в душу, и потом коротко кивнул. — А, ясно. Но возникает новый вопрос: почему вы решили, что мой брат пожелал бы, чтобы вы сделали для него скрипку?
Джон только покачал головой. Его не переставало поражать и изумлять, как братья Холмс умудрялись выхватывать суть дела буквально из воздуха.
— Едва ли у меня есть шанс услышать такое пожелание, особенно сейчас, когда он мертв, но что еще я могу сделать? Он убил себя, чтобы спасти мою жизнь, Майкрофт, и я только сейчас об этом узнал. Я и так в ярости за то, что он ушел без меня, а теперь еще вы говорите, что он оставил мне все, что у него было... И не думайте, что я не зол на вас, что вы столько времени об этом молчали.
Он вскинул руку, на корню пресекая любые объяснения, которые Майкрофт мог бы пожелать ему предоставить.
— Единственное, чего я хочу — это хоть как-то обрести душевный покой. Я не могу... Моя жизнь сейчас... Мне нужно чем-то занять себя. И я должен найти способ как-то примирить то, что Шерлок сделал ради меня, с тем, что он сделал со мной — потому что не обольщайтесь: снайпер или не снайпер, но прыжок Шерлока меня почти уничтожил.
Майкрофт молчал, позволяя ему бессвязно перескакивать с одного на другое.
— И вы считаете, что, если вы сделаете скрипку, это поможет?
Джон пожал плечами.
— Во всяком случае, не повредит. Шерлок любил свою скрипку и играл на ней, помоги мне Боже, целыми днями. Это помогало ему думать, помогало разобраться в своих мыслях и чувствах. Скрипка была частью его самого — и одной из очень немногих вещей, которые он любил со всей страстью. Я хочу... мне нужно...
— Почтить через свое мастерство его память, — закончил за него Майкрофт и посмотрел задумчивым взглядом.
— Да, — длинно выдохнул Джон. — Я знаю, как это глупо звучит. Шерлока уже нет, и Бог знает, что мне ни за что не создать инструмент, сравнимый со Страдивари, так что Шерлок, наверное, все равно не стал бы на нем играть, но... просто это кажется правильным. Или, во всяком случае, самым близким к этому определению. И мне все равно нужно найти себе какое-то дело.
Майкрофт смотрел на него, покачиваясь с носка на пятку и опираясь на зонт. Джон осознал, что с тревогой ожидает его вердикта. Сочтет ли брат Шерлока, что детектив бы действительно оценил скрипку Джона? Или просто посмеется над пустой тратой времени?
Тем не менее, после довольно долгой паузы, Майкрофт кивнул.
— Полагаю, мой брат встретил бы аплодисментами найденный вами способ приложения своих талантов. И не стоит недооценивать ваше мастерство, Джон. Вы знаете, что у меня в кабинете стоит одна из ваших прошлых работ?
Джон заморгал. Просто шок за шоком.
— Правда? И когда вы...
— Я хотел кое-что у вас заказать, — Майкрофт натянуто улыбнулся. — Но потом подумал, что Шерлок может быть против, и провел сделку через одного из своих ассистентов. Но я говорю о другом: вы очень квалифицированный мастер. Разумеется, создание скрипки требует некоторых специфических навыков, но я не сомневаюсь, что вам вполне по силам создать качественный инструмент. И даже с нетерпением буду ждать результата ваших усилий, чтобы посмотреть на него и послушать.
— Не знаю, что и сказать. Я безусловно ценю ваш вотум доверия, но с другой стороны, услышав подобное, Шерлок бы мгновенно возненавидел саму идею, — с едва заметным смешком сказал Джон.
Майкрофт тоже хихикнул.
— Да, порой он бывал весьма несговорчивым. Наверное, это одна из черт, по которой я больше всего скучаю.
Джон кивнул.
— Я сам сейчас вспоминаю его грубости с куда большей нежностью. Хотя совершенно не скучаю по частям тела в холодильнике.
— Да, могу себе представить, — Майкрофт с минуту еще молчал, потом кивнул. — Что ж, хорошо. Держите меня в курсе насчет своего проекта.
— Хорошо. На это потребуется некоторое время. Мне определенно придется многому научиться.
— Я верю в вас, Джон.
Тот удивленно посмотрел на старшего Холмса.
— Верите? Серьезно? Тогда вы выбрали странный способ это показать.
— Возможно, это оттого, что вы не перестаете меня удивлять, Джон. Люди в большинстве своем очень предсказуемы. Легче легкого научиться предсказывать чужие реакции и даже составлять графики с предполагаемым поведением. Но вы упорно ломаете все стандарты. Возможно, я действительно порой не оказывал вам доверия, но это было связано с тем, что мне не хватало информации. Сейчас я пришел к пониманию, что вы поистине выдающийся человек, Джон Ватсон. Я перестал вас недооценивать, хотя боюсь, уже слишком поздно.
Джон на мгновение поверил, что стены угрожающе зашатались. (Шок шел буквально за шоком).
— Слишком поздно?
— Для нас. Для наших собственных отношений, не через Шерлока.
— И вы... с чего бы вам этого вдруг хотеть, Майкрофт? Мы с вами никогда не были особо дружны...
Старший Холмс в ответ только моргнул и уставился на свой зонтик.
— Не были, но раньше это все равно было бы невозможно. Шерлок временами бывал удивительно ревнив, он бы никогда этого не принял.
— Под "раньше" вы имеете в виду, до того, как вы его предали, — ровно произнес Джон.
— Вы в это верите?
Джон недоуменно моргнул. В голосе Майкрофта сквозила неуверенность.
— Не поверил бы, — наконец сказал он. — Если бы вы это не подтвердили. Я считал, что скорее падет империя, чем вы причините своему брату боль. Вы сами сказали в нашу первую встречу, что за него беспокоитесь. И я никогда еще не встречал человека, который бы так стремился защитить своего брата.
Майкрофт посмотрел на него из-под ресниц.
— И вы считаете, что я подтвердил предательство?
— А это не так? — Джон попытался вспомнить, что говорилось в тот вечер, но жестокая реальность прыжка Шерлока практически поглотила все открытия клуба "Диоген". — Вы сказали, что передавали информацию о нем Мориарти.
— Да, так и было, — согласился Майкрофт. — Но, может, вам стоит спросить себя, почему я так поступил — почему передал эти сведения клиническому безумцу, одержимому жаждой мести моему брату — и вам. И не могло ли случиться так, что мы с Шерлоком пытались обратить игру Мориарти против него самого.
— Вы и... но Шерлок мертв, — Джон слышал в собственном голосе тяжелый вес недоверия. Если бы Майкрофт с Шерлоком — самые гениальные люди из всех, кого он только знал — если они бы объединились против Мориарти, разве они бы не выиграли?
— Да. Несмотря на все мои усилия, — сказал Майкрофт, и Джон увидел в его глазах боль. — Не каждую игру можно выиграть, хотя я полагаю, Шерлок счел бы вашу продолжающуюся жизнь качественным успехом.
Джон только покачал головой.
— Ни по каким стандартам не могу себе такого представить. Я сделал бы что угодно — абсолютно все, что угодно — ради безопасности Шерлока.
— Вы действительно считаете, что его жизнь ценнее, чем ваша? — спросил Майкрофт и нахмурил лоб, словно уже знал ответ, но хотел выяснить, известен ли он Джону.
— Вы же знаете, что да, — ответил Джон. — Как и вы. И что можно сказать о нас с вами, если мы сейчас здесь ведем беседу, а Шерлока больше нет?
— Я не знаю, Джон. Сомневаюсь, что он стал бы уж так сильно меня оплакивать, но правда состоит в том, что вашу жизнь, жизнь миссис Хадсон, и детектива-инспектора Лестрейда Шерлок поставил выше своей собственной, — Майкрофт на мгновение умолк, его лицо приняло отстраненное выражение. — Я полагаю, это не вопрос ценности чьей-то жизни. Я просто... никогда не испытывал такой гордости за своего брата.
Не в силах произнести ни слова, Джон сумел лишь кивнуть. На него вновь нахлынуло чувство потери. Шерлок был лучшим человеком, какого он знал за всю свою жизнь.