Блог

Вот именно так и можно назвать последние два дня. Как вы уже знаете, я умудрилась опять свалиться с болезнью. При этом так, что тупо лежала пластом и спала круглые сутки – так, что начали болеть бока, шея и спина. Сегодня я неожиданно почувствовала себя лучше – настолько, что сейчас сижу на работе и даже неплохо справляюсь с делами. А ещё смотрю на дату последнего обновления – 29 февраля, и меня прошибает ужас. Не только потому что я чокнутый трудоголик и притом одержима фидбэком – да-да, я это признаю открыто. Я вспоминаю, как чувствовала себя ещё вчера, и мне просто становится плохо, потому что я НЕ МОГЛА ТВОРИТЬ. Сегодня я не уверена, что смогу что-то из себя выжать, но хотя бы мысли начинают бежать вольнее – и слава Богу! Потому что это настоящая пытка, это кромешный УЖАС: то, что приносило наслаждение, словно отделяется от тебя мутной плёнкой, кажется убогим, тупым, уродливым, ты никак не можешь выдавить из себя ни строчки, всё кажется бесполезным, невозможно сдвинуться с места, и ты заперт в этой ситуации, и кажется, что всё пропало, всё испорчено, всё так и останется навсегда и ты никогда больше НЕ СМОЖЕШЬ... Если кажется, что многовато драматизма, то нет – в моменте я ощущаю всё именно так и никак иначе. Во время болезни я – не я. Это примерно из той же серии, что вся еда – невкусная, сидеть плохо, стоять плохо, ходить ещё хуже, от лежания – никакого комфорта, а только боль во всём теле, воздух вдыхать – больно из-за воспалённого горла, смотреть на свет – тоже больно. Сейчас я робко, очень робко, радуюсь процессу выздоровления, мне уже хочется дальше работать над повестью, но я... просто боюсь открывать файл. Вдруг текст у меня не попрёт сегодня?! И я опять буду мучиться, ощущая себя инвалидом, куском мусора... Мне и хочется сунуться в повествование, и страшно новой боли... Я реально сейчас не знаю, что делать. Как же я ненавижу эти зыбкие ситуации «между»: я уже не раскатана в блин и размазана по постели тонким слоем – но и сказать, что я здорова – это преувеличение...

Дорогие мои! Назрела нужда сделать кое-какие пояснения и объявления. Я уже не первый год пишу фанфики по «Террору», и читатели знают две основные плоскости и вселенных моего творчества: А) условная викторианская АУ – каноничный сеттинг, вопросов ноль, комментарии тоже излишни. Б) питерская АУшка - даёшь постсоветскую современную адаптацию! Здесь персонажи трансформируются с кучей параллелей, отсылок и символизма + ядрёный замес из радости узнавания в виде реалий, крылатых фраз и всего такого. Но вот появилась третья АУ – нежданно-негаданно. Да, это мой новый фанфик «Признания», который ворвался в творческий процесс и спонтанно подвинул остальные две вселенные, ставшие уже привычными. Я сама удивилась, но теперь у меня новое правило: пришла идея – куй железо, пока горячо. Итак, Лондон, наши дни. С виду семья Франклин идеальна, но под этой картинкой таится совсем иной расклад. Да, Джон и Джейн прекрасно ладят как муж и жена на протяжении многих лет, но... на самом деле Джон любит своего коллегу Френсиса, а Джейн – племянницу Джона Софию. Вот теперь поди разберись в этом дурдоме. Ну что, товарищи? Звучит, э-э-э, в духе Netflix, не правда ли?) А там ещё и чёрная девчонка будет...)) Я сама не знаю, откуда, из какого космоса мне прилетела такая идея! Наверное, мне сильно захотелось поженить Джона и Френсиса, а ни в какой другой вселенной это невозможно: в викторианской – потому что даже по возвращении в Англию предполагается возвращение к надлежащей норме жизни, в питерской – потому что у Иваныча и Родионыча максимум броманс, а в принципе – «ничего такого». Правда, и тут с женитьбой всё оказалось не так гладко, но забегать вперёд не буду хотя бы по одной простой причине: автор пока сам до конца не знает, как разрешить конфликт! Точнее, знает, но не на 100% видит, как это пропишет. Как обычно, всё задумывалось как несерьёзный стёб – а в итоге пошла лирика, психология и социалочка, ну куда ж тут без неё-то. В общем, я надеюсь, что у меня получается – и по итогу получится – всё-таки то, что называется словом «эксперимент», а не «кринж»! И штука эта внезапно стала мила моему сердцу – так что при случае, мои хорошие, приглашаю ознакомиться)

Я недавно начала читать один фик по «Террору» и обомлела: А) в первых же абзацах упоминание Франклина; Б) ОНО БЕЗ НЕГАТИВА! Я не преувеличиваю, у меня реально «в зобу дыханье спёрло», я бегала восторженно орала пару часов, пока перевела дух и смогла читать дальше. С одной стороны, каеф, с другой стороны – печально. Начну издалека и приведу пример. В школе я не ладила с математичкой. Каждый урок был диким стрессом и ожиданием публичного унижения, от её голоса я буквально дёргалась, а у доски замирала в прострации. А в десятом классе нас всех разделили на так называемые «профиль» и «базу»: первые с углубленным изучением, вторые с обычным. Конечно, я пошла на «базу», и вела там другая учительница – женщина добрейшей души. Так вот, под её началом я постепенно «отмерла» и стала получать сплошь девятки и десятки, отказалась от репетитора. Но сначала Светлана Петровна с меня офигевала: почему у меня вечно испуганный взгляд, голова, вжатая в плечи, дрожащий голос и при малейшей ошибке слёзы. То бишь, это что с ребёнком надо было сделать, чтобы он был таким затравленным? Так вот, ЧТО надо было в фандоме сделать с персонажем, если я в экстазе верещу просто потому, что его не обосрали с порога?!

В данный момент «Остаёмся зимовать» - это моё самое объёмное произведение, не только по «Террору», но и в принципе, вообще. Фикбук высвечивает 651 страницу. Страшно выглядит? Ну да, ну да, я сама в шоке... Вообще, проблем с этим фиком – ну, или назовём это специфическими моментами – вырисовывается по крайней мере парочка. Итак, товарищи, вам известно, что по сюжету фанфика проходит красной нитью романтическая линия капитанов Франклина и Крозье. Пейринг далеко не самый популярный, и это ещё мягко сказано. Да фактически мой коллега-капитан, который Гинденбург, первым написал небольшой фик по этому небывалому – что в руфандоме, что в инофандоме – пейрингу. Я вытаращилась: «А чё, так можно было?!» - и давай наяривать... Но вот, получается, это и всё. Два автора на туеву хучу фанатов, а учитывая активность, то один – я. Стою такой воин в поле и... и крутись как хочешь. Но речь даже не об этом! Ладно, может читателю и просто любопытно стать, чё это за экзотика. А вот если взять ОБЪЁМ... Мне как-то раньше говорили, что маленькие фанфики залетают гораздо лучше, чем огромные. Пришёл чел, увидел дикое количество страниц, и такой – ой, нееее, пойду-ка я отсюда... Но на самом деле прихожу к выводу, что стороннему человеку можно его читать чуть ли не беспорядочно методом тыка с любой главы. Почему? Потому что, с одной стороны, это вроде как цельная эпопея, а с другой стороны, там масса всяческих подтем, и в плане событий, и в плане героев: есть про горячие ночи, есть про Рождество, есть про депрессуху, есть экшон с Туунбаком, есть про корабельных питомцев, да чего там только нет! И потому читать ПРЯМ ВСЁ и прям обязательно с начала – это не является необходимостью. А что события могут показаться разорванными там или сям – ну, можно полюбопытствовать, откуда ноги растут, а можно и начхать – читают же люди драбблы?! Принцип построения которых как раз таки «не пришей к стене рукав». Ну и вот. Притом что одновременно я стараюсь каждую главу сделать максимально цельной и завершённой, выбирая какую-то одну локацию/подтему/героев. Так что приглашаю и новых, и старых читателей на огонёк и призываю легче относиться к тому, что «Остаёмся зимовать» - это настолько большая штука))

Если вспомнить, как начинался фик "Остаёмся зимовать", то и задумка-то была без претензий – напомню, что сей opus magnum я сначала шутливо обзывала рабочим названием «капитанская ебля».)) Потом, правда, обнаружилось, что процент этого самого у героев ничтожно мал по сравнению с имением мозгов)) А потом подключились и второстепенные и даже третьестепенные персонажи, нарисовались новые конфликты, задачи, ситуации, концепции – ну и всё, первоначальный остов настолько оброс мясом, что реально отдельный роман получается. Так самое ж главное, что и правда – получается! Не стопорится – ну да, может пройти недели даже две, а то и три, но это может означать две вещи: а) в это время активно пишется или перерабатывается черновик; б) пишется что-то параллельное. А ведь я и параллельное себе раньше не позволяла! Ну типа нельзя же отвлекаться от великого труда, на алтарь которого ты должен положить не только абсолютно все свои силы и время, выжать все соки, но ещё и внимание обязан уделять только ему, нетленному. Блин, вот начинаю осмыслять, чё у меня раньше было в голове, и волосы дыбом. Это не окей, это ачько)) Неудивительно, что в итоге я не выдержала такого напряжения, и у меня как отрезало всё, что связано с предыдущим великим опусом. А «Остаёмся зимовать» - это вещь живая, она двигается. Потому что – без насилия. Вот.

Помните у Лагутенко такую строчку из песни? Так вот, это для автора самое главное, самый живительный принцип. Чтобы с произведениями был совет да любовь – пусть они и являются не божественными шедеврами, гениальными на сто процентов, претендующими на премии и всеобщее преклонение – а просто душевными добротными вещами. Которые пишутся от чистого сердца и на совесть. Пишутся и споро, и усердно, и аккуратно, и с удовольствием. По-настоящему любимое произведение – это, наверное, как любимый ребёнок: здесь надо комбинировать безоговорочную любовь и необходимую строгость. Да, править опечатки и ошибки, работать над стилем – но не казнить себя каждую секунду в паническом порыве: «А что подумают люди?» Какие люди?.. Я так практически загубила свой роман про авиацию, «По ту сторону небес». Сколько было воплей, рыданий и вырванных волос из-за него, это просто тихий ужас. А в чём причина? Да в том, что я вроде как писала своё, сокровенное, дорогое сердцу – но в то же время держала в уме, что я это хочу НАПЕЧАТАТЬ и тряслась-колотилась над тем, а как угодить аудитории, критикам, редакторам, издателям, тем, сем, пятым, десятым, а кто там, а кто сям, а куда бежать вообще, но бежать обязательно надо, памагите, аааааа... В общем, у меня тупо съехала башка и обрушилась менталка из-за этой писанины. А «Остаёмся зимовать» - это вещь, которую я решила писать просто как Бог на душу положит, с длиннотами, детальными описаниями эмоций, старомодной манерой и словечками – и пошли бы все критики лесом. И хотя вышло по объёму на солидный такой фолиант, но задумывалось, писалось и пишется конкретно, ну вот конкретно как ФАНФИК – то есть нечто условно «несерьёзное», позволяющее отпустить намертво заклинившую хватку собственного перфекционизма и всяческих оглядок и угадаек, а как понравиться, как издаться и как продаться. Понятно, что и некоторые авторы бестселлеров так жутко не заморачиваются – но речь-то обо мне (и авторах с похожим складом характера). ...продолжение следует :3

Всем, кто меня знает, известно о моей нежной любви к сэру Джону Франклину – а тем, кто знает меня с более ранней поры, известно о моём германофильстве. Так что псевдоним Капитан Фрайманн – это германизированная версия с использованием фамилии Франклин, с буквальной этимологией, тождественной в английском и немецком - «свободный землевладелец». Если же переводить калькой, буквально, то Freimann – «свободный человек», а именно творчество и символизирует свободу. Ещё, используя сложный ряд ассоциаций и самоиронию, я таки окрестила себя «придурок в поисках Гипербореи». Да, идеалист, который стремится найти некую волшебную мифическую страну, где живёт милый богам народ, где процветает творчество, веселье, радость и расцвет сил, где возносятся возвышенные молитвы и куда бог Аполлон прилетает каждые девятнадцать лет, где люди даже умирают по собственной воле от пресыщенности блаженством, но также по собственной воле могут возродиться... С одной стороны, чисто античное и райское понимание, а с другой стороны ассоциации очень зловещие – из-за которых мне и пришлось сменить недавний ник и из-за которых меня прижали к ногтю. А знаете, что особенно меня повеселило? Когда выяснилось – я не подозревала! – что с немецкого Freimann переводится ещё и как «ПАЛАЧ, ЖИВОДЁР». Нормально? Ну, тут подходят и кровожадные немецкие лётчики, и капитан, сгубивший экспедицию (пусть и нечаянно – за которое бьют отчаянно). Вот такие вот финтифлюшки. Всё сходится. Сам Бог велел взять мне этот псевдоним.

Друзья мои, важное объявление! Я решила поменять ник, поэтому – не теряйте, я – это по-прежнему я. ...Ага, классное утешение для тех, кто вдруг увидит у себя в уведомлениях и в списке авторов какого-то совершенно незнакомого товарища и задаст резонный вопрос: «С какого перепугу?!» - тем более учитывая то, что никнейм Люфтвафля у меня был не один год. Что ж, пройдёмся по пунктам. Думаю, идентифицировать меня можно будет по произведениям: если вы меня читали и следили за моим творчеством ну хотя бы от случая к случаю в последнее время, то труда это, надеюсь, не составит.) Некоторое время назад... Да что там, началось всё в феврале 2022 года – то есть, кхм, как бы... ого, я аж сама офигела – почти два года назад. В общем, за это время мой ник не то, что перестал мне соответствовать и меня унесло куда-то в совершенно другую степь – но я успела «вырасти» из своего никнейма, он стал мне тесным. А всё из-за просмотра и прочтения «Террора», вот так-то. Вследствие этого, Германия и авиация подвинулись и дали место Англии и полярным исследованиям. Вот я носилась на аэропланах над окопами Первой мировой – а вот я уже следую за Франклином в проклятую экспедицию. Притом эти увлечения прекрасно ужились в моём сознании, переплелись между собой, наложились на прошлые исторические интересы – короче, ничто ничего не вытеснило, образовался синтез. Однако то, что меня нынче вдохновляет – это именно «Террор»; я даже создала в соавторстве целую АУшку в стиле ситкома, где у героев всё хорошо, они живут в Петербурге и жизнь их вращается вокруг морской академии. Вот по этому фандому я пишу и ещё долго буду писать. Поэтому прошлый ник кажется мне однобоким и не совсем актуальным. Наконец, последняя причина, о которой я уже как-то упоминала. Не все мои исторические интересы (в основном принадлежащие прошлому) одобряемы – кое за что мне может прилететь по шапке и уже чуть не прилетело. Именно по этой причине пришлось скрыть довольно много моих ранних фанфиков. А в моём нике – вроде и невинном и юморном – всё-таки имеется отсылка к роду войск, который и сейчас (!) называется так, как назывался во времена ВМВ, но всё равно это вызывает негативные ассоциации – точнее, может служить классным поводом для господ «разрешите-доебаться-пройдёмте». Уж если что-то германское – потому что симпатии никуда не делись – то более нейтральное. Вот, как-то так. Искренне ваш, Капитан Фрайманн

Последнее время здоровье у меня пошатнулось, и работоспособность упала очень сильно - что вы, дорогие друзья, наверное, заметили по тому, как давно не было продолжения у "Остаёмся зимовать", да и вообще везде((( Я держусь "на честном слове и на одном крыле" - но ковыряю текст буквально каждый день, так что думаю, что в ближайшее время (в обозримом будущем!) таки выложу проду. Пока что это будет основной фик. На что-то более весёлое и лирическое у меня пока что сил нет, настроение вообще не то. Но, надеюсь, когда вылезу из умиральной ямы, то продолжу также одну новую штуку из питерской АУшки и "Нарисуй мне радость".

Даааа, прикиньте, кто вернулся написать в блоге! Это в связи с некоторой не совсем обычной активностью в профиле: у меня реально наметился поворот в сторону пейринга Жжеймса и деда, он же Фицлин, они же Фицджеймс и Франклин. Притом это фики переводные, не мои собственные. Значит ли это истощение воображения наряду со сменой вкуса? Объясняю! Не то, чтобы меня отвернуло от пейринга дедов-капитанов, то бишь формулы Френсис + Джон. И это несмотря на то, что у меня в «Остаёмся зимовать» они давно уже разосрались и их отношения переживают не лучшие времена (спойлер – скоро всё изменится крутым образом, но пока что имеем, то имеем). Дело в том, что – как я уже говорила – «Остаёмся зимовать» из задуманной повести разбух до размера нехилого романа. Это реально долгострой. А острых ощущений-то хочется – и разнообразия тоже! Я могла бы и сама писать драбблы, но, честно говоря, они иногда реально передышка, но на общем марафоне меня лично выматывают и отвлекают. С переводами попроще. Притом для меня лично именно Фицлин – ОТП, в отличие от Фицзье. Не, лавхейт, «Платина и шоколад», всё понятно и круто – но ведь если даже исторические свидетельства краша имеются (переписка Жжеймса и его любовно-восторженные слова о сэре Джоне), даже ещё с пикантными нотками реально яркого и контрастного мезальянса, просто-таки выкрученного на максимум, то... Мммм, вкусно… утащу-ка я это добро к себе на корабль и буду всех угощать, а вы – хотите ешьте, хотите нет)))

Я больше не лукавлю и не пытаюсь скрывать, что я чрезвычайно зависима от внимания, это мой наркотик. Да-да, мне жизненно необходимы отзывы, обсуждения – ну, в гораздо меньшей степени лайки: это штука обезличенная, а мне надо прям ЛИЧНОЕ, прям особенное внимание. Мне надо, чтобы со мной прям вот говорили, рассуждали, играли словами, перехватывали и возвращали инициативу в беседе, как мячик – и всё, эндорфины пошли, как в песне пелось. Но по закону подлости я никогда не получаю необходимого как раз тогда, когда нуждаюсь в этом сильнее всего, до крика, до слёз, до зубовного скрежета. В любое другое время – пожалуйста. Но не тогда, когда меня, простите, разъёбывает в кровавые шматки и адски кроет. Мне нужна инъекция, срочно блять – но нет!.. Однако стоит хотя бы попытаться порассуждать более трезво. Во-первых, а так ли я молниеносно оставляю отзывы другим? Нет! Вопрос тогда: а заслужила ли я желаемую оперативность? Тоже, очевидно, нет. Ну и сиди молчи, значит, расплакалась она тут... Ага. И всё равно обидно, и всё равно плачу. Во-вторых, я всё-таки слишком раскатываю губу и жажду мгновенного восстановления энергии после того, как выложилась до истощения и ушла в минус. А надо всего-то подождать! «Всего-то» - звучит как издевательство... А может, я слишком сильно вкладываюсь и не берегу баланс? Но как тогда быть с вдохновением? Где он, этот пресловутый баланс?.. Господи, как же я запуталась...

Сюда я пишу, как грицца, о наболевшем, и один из таких вопросов – это объём глав. Я всегда беспокоюсь: нормально или много? Нормально или коротко? А вообще, у меня выработались общие принципы, которых я стараюсь придерживаться: 1. Одна глава – одно событие/вопрос/конфликт/разговор/поворот сюжета. Должен быть какой-то основной акцент или «осевая линия», как в художке говорили. И вокруг этой оси всё строится. Это должно придавать цельность. 2. Главы должны быть примерно равны по объёму. Примерно – т.е. должна быть какая-то «вилка»и (допустим, 3-5 страниц, или 6-8, или ещё какой-то близкий диапазон), отхождение от которой нежелательно. 3. Небольшие главы предпочтительнее. В наше время с нашим ритмом и темпом жизни это легче для восприятия читателей. Порой вместо одной главы у меня получается две – предпочитаю дробить, а не растягивать, пусть даже они будут близкими по смысловой нагрузке. Но, по мне, пусть будет две главы по 5 страниц, чем одна на 10 страниц. Блин, но многие фикрайтеры чихать хотели на эти принципы, они просто не додумались до них! И, таким образом, чихать они хотели ещё и на читателя, который продирается через громадные простыни текста. Да ещё и главы – одна 30 страниц, другая 70. Да и события свалены в невразумительную кучу, так что границы между ними стираются. А иногда в огромной главе тупо ничего не происходит, сюжет не двигается: можно было расписать это на 5 страниц, нет, их 25. И так далее. БЕСИТ. И портит даже годный по задумке текст. А вы что думаете по этому поводу?

Честно говоря, никогда не понимала, что это означает. Самое простое объяснение – всё, что не впихивается ни в гетеро-, ни в гомосексуальные отношения, ни в дружбу. Простите меня за испорченность, но сначала – когда я была на фикбуке ну совсем новичком – я подумала: «Хоспаде, это что ж там за извращения должны быть?». Нуууу, даже не знаю, вероятно, нечто из парочки «человек + хтонь с трудно определимым полом»?.. Однако не обязательно, как я увидела потом. Вот у меня, например, из этой серии «Речи Мрачной»: там об отношениях духа машины (самолёта, в данном случае) – и капитана этого ВС, полярного лётчика. Любовь ли это? Да. Эрос? Нет. Но и дружбой тоже не назвать. Что-то типа родственной любви? Ну да, Мрачная и Герман друг другу родные – но не в привычном нам смысле. Может ли жена капитана, Карин, ревновать его к хтонической Мрачной? Безусловно нет – и безусловно да. Граней очень много. Вот вам и «другие виды отношений». Подозреваю, что под это подпадают и ГГ в питерской/дачной/грибной АУшке. Если с Франклином и Крозье всё ясно (хотя не очень, на самом деле, но ладно...) – то с Иванычем и Родионычем не совсем. Имеем двух капитанов в отставке, лет этак 67 и 58 соответственно. Они сослуживцы, давние друзья. Вечно друг с другом цапаются – но, очевидно, без злости. У них время от времени проскакивают дурацкие гейские шутки – взять хотя бы ту херню с брежневскими поцелуями. Притом у обоих есть пара – и пассией Родионыча является племянница Иваныча, Сонечка. И вообще, отношения у дедов-капитанов странноватые: вроде дружба, но нечто более близкое вроде? – однако не доходящее до слэша. Да до самого осознания не доходящее! Они б возмутились либо просто стали бы отрицать, если б им сказали, что они, кхм, яойщики)) Тем не менее, в еловых ветках в лесу спали в обнимку, а потом и в постели – когда Родионыч начал успокаивать беднягу Иваныча во время гриппозного бреда... но, в общем-то и всё. Пока что.) Вот и думай, чё у них там за отношения и как это назвать))

Хочу продолжить рассуждения об обращении с героями. Я выслушала в прошлый раз много интересных и мудрых мнений; мы разобрались, что мочить героев тупо ради «эпичности» - не комильфо, а вместе с тем кому-то из них, исходя из сюжета, изначально может быть уготована роль жертвы – всё зависит от произведения и его замысла. Но вот в основном сосредоточились на гибели персонажей – а что насчёт страданий? Где лежит грань между «слёзодавилкой» и качественным стеклом? И между стеклом и авторским садизмом? Мне очень сложно ответить на эти вопросы даже для самой себя – потому что я грешу тем же, что и множество фикрайтеров: иногда хочется заставить персонажа помучиться, чтоб его закомфортить. Ну, там, условно – пожалеть, приласкать, чаёчек и лекарства к постели принести. Ах, как сладко! Не правда ли? Ну, или кого-то сначала наругали, а потом похвалили. Хорошечно! У меня таким «мальчиком для битья» является сэр Джон Франклин, и особенно хорошо это знают те, кому я заспойлерила «Остаёмся зимовать»! Вспоминаю, как моя любимая блогерша Юлия Волкодав обозревает очередную какую-то сомнительную книжонку и, когда автор начинает давить на жалость, говорит: «Ну всё, тут только одноногой собачки не хватает...» - КАК ЖЕ Я ОРАЛА!))))) Потому что сэр Жжон – буквально такая собачка и есть)) Вот сижу и задаюсь вопросом, как отреагируют мои дорогие читатели на описание всех его злоключений, а ведь описать хочется красочно, в деталях, эх... Вроде и понятно, что фикрайтер пишет во многом для того, чтобы потешить себя любимого, но ведь и о читателях подумать надо – да и вообще, насколько этично упиваться страданиями героя, которому, на минуточку, и так досталось? И это притом, что я его люблю, а не вымещаю на нём злость. Короче, ясно, что ничего не ясно!

Доброе утро, дорогие мои… Точнее, для меня оно совсем не доброе. Не спалось в воскресный день, я решила до семи понежиться в постели, а там – скорее ринуться писать, ведь после поездки в Питер у меня были сначала прям горящие глаза и ощущение фонтанирующей энергии. Но... я тут же сникла. У меня резко куда-то делось вдохновение и нужные эмоции. И это жутко бесит: последний день перед отпуском, а к творчеству сплошное отторжение – ну как так?! А дело в том, что меня как-то резко обрубило насчёт романтики и всех милых взаимодействий между моими персонажами вне зависимости от пейрингов. Вся эта милота кажется излишней, раздражающей, неуместной, просто, сорян за мой французский, тупым говном тупого говна. И ладно бы там, вы, милые читатели, могли что-то осуждающее говорить и плеваться – обычно даже на мои дотошные расспросы вы отвечаете, что у меня всё в меру и что мои описания нежностей согревают душу. НО ВЕДЬ НЕТ. Теперь плююсь я сама. Какое-то ощущение страха и пустоты – потому что, условно, ещё недели две назад всё было нормально, и я кайфовала, представляя себе нежные моменты между героями – а теперь они меня БЕСЯТ. Кажутся какой-то фальшивкой, чем-то абсолютно невкусным, даже тошнотворным – и я напугана тем, что у меня иссяк источник ярких положительных эмоций, притом ГЛАВНЫЙ, сука, источник! Я не знаю, в чём причина, да даже если бы и знала, то как бы мне это помогло?! Я не знаю, что мне делать! Аааааа, помогите!..

Недавно я затеяла опрос среди товарищей: «Что для вас означает бережное отношение к персонажам?». Ответы и мнения были прекрасны, и многие мысли мне самой близки. Например, бережность – это отношение к персонажу так, как если б он был живым человеком: не мучить забавы ради – то бишь тупо ради вышибания эмоций. И, как умно заметили, очень тонка грань между слёзодавилкой и раскрытием персонажа, его пути через страдания. Об «убийстве» героев вообще без комментариев – иногда такое чувство, что персонажи для автора лишь расходный материал, а он стоит такой а-ля НКВД-шник и методично их расстреливает. Согласна и насчёт злых или добрых шуток – это ближе к тому, что хотела сказать я. Мысли в фоновом режиме подтолкнули меня сформулировать ещё одно правило бережного отношения – которая смыкается с темой любви или нелюбви к персонажам – УВАЖЕНИЕ. Персонаж не должен представать в унизительном виде. Может, «унизительный» - это слишком сильное слово, но если перефразировать, то читатель должен испытывать к персонажу сочувствие, а не кринжевать с него. Даже когда герой в плохом состоянии, или совершает ошибки, или оказывается в неприглядном виде. Читателю не обязательно впадать в экзальтацию и прям «болеть душой» - но обязательно не испытывать некой гадливости или испанского стыда. Если говорить о моём фандоме, то Симмонс, по-моему, не любит и не уважает ни одного своего персонажа, даже селф-инсертного сьюхана Крозье (образ которого ваще не похож на исторический) – только к самому концу книги пробивается что-то более возвышенное и сочувственное. Любить «Террор» мне это не мешает, но заставляет постоянно стараться «обогреть и обласкать» полюбившихся героев – надеюсь, у меня это получается не слишком ванильно.))

То, что я сейчас напишу, больше будет актуально для тех, кто пишет макси, как я. На самом деле, постоянно завидовала людям, умеющим писать классные выразительные мини – а вот я вечно каааак разведу «Войну и мир»! Мда, была где-то шутка, что «нет у меня ни таланта, ни сестры». Если серьёзно, то талант-то, допустим, у меня лично имеется – но как ни выписывай, как ни старайся и ни вкладывайся, каким бы качественным ни получался твой текст – а всё-таки... Ну, давайте признаем, многим читать длинные фики утомительно. Особенно – не поглощать уже завершённую работу, а следить за постепенной выкладкой. Да, может, по банальной причине – например, фандом поменялся. А ты, автор, сиди кукуй. Но я уже писала, почему в такой ситуации на самом-то деле никто не виноват и нужно учиться переживать такие моменты. Вторая каверза – перегорание самого автора. О жизненных обстоятельствах, объективно отнимающих время, силы и вдохновение – работа, ребёнок, болезнь, переезд и т.п. – даже говорить не буду. Так, сразу обмолвлюсь: не у всех это работает одинаково, кому-то творчество, наоборот, помогает справиться в трудную минуту – но я о том другом типе людей, ОК?.. Больше закавык с причинами субъективными. Это может быть тоже что угодно: тоже уход в другой фандом, отсутствие фидбэка и моральной подпитки, а может, перфекционизм и то, что называется «поедом себя ест». Вот из-за этого последнего у меня застрял роман про Германа Фалька (а я ж целый цикл хотела!). Я так себя задраконила, что теперь смотреть в ту сторону не могу. А есть другой долгострой, который воспринимается... легко. Это эпопея капитанов, «Остаёмся зимовать». Перерывы большие, но я не расстраиваюсь, а как заново берусь – умею поймать волну, будто не было «разлуки». А всё почему? Потому что отношение другое, и к себе, и к тексту. Более милосердное, что ли? Пофигистичное? Не знаю, но мне помогает.

Все мы небезупречны, дзен могут познать не только лишь все, мало кто может это делать... и поэтому нам свойственно порой такое явление, как спешка. Знакомо же вам? – текст в руках просто горит, внутри всё тоже зудит и ноет, настолько хочется поскорей написать, перевести, выложить?.. Чем такое каверзное явление чревато, даже говорить не стоит. Самое банальное – это опечатки. И хорошо, если их одна-две, а если скопом? Ещё момент – скачущее оформление либо оформление, не адаптированное для удобства чтения, когда автор забил на комфорт читателей и победно вывесил свою простыню, а все только ходят плюются. А ещё серьёзней – ошибки фактические. Иногда они настолько нелепые! Рассказывал Михаил Веллер, как вычитывал и редактировал рукопись одного своего друга, так там встретилось... «эсминец «Аврора». Эсминец, Карл!.. Веллер оторопел – не мог его друг быть таким тупым. В чём дело?! Спросил, собственно. Автор был в шоке: ничоси, я написал, что эсминец?! Не, ну ясен пень, что крейсер... Веллер об этом случае рассказывал добродушно и снисходительно – и подытожил: «Просто у него руки иногда опережают мысли». Бывает, что ошибка не всем очевидна, так как из области специфической. Простой читатель не заметит, а кому-то она глаз так и резанёт. Всё знать невозможно, но лучше стараться перепроверять всякие штуки. Например, как у парусника называется такая-то снасть, как закрылки отличаются от элеронов и принципиальна ли разница – ну, это если прям нужно в тексте. О переводах я уже и так всё сказала. Иногда читаешь и стонешь: товарищ переводчик, ну вот что тебе стоило посидеть подольше, но перевести получше? Фразу по-другому построить? Более точное соответствие слову подобрать? Ай... У меня вот ещё другая проблема. И она носит менее понятный мне характер, чем всё вышеописанное. Боюсь, что рассказ выйдет слишком огромным, вступление довольно специфическое, немножко вбок, немножко особняком, тоже притом объёмное... Вот и думаю: вкинуть её как отдельный драббл? Вписать в текст всё равно – чтобы основной рассказ и драббл существовали независимо? Один знакомый автор делал так, было норм. Позиционировать этот драббл как тизер? Вот уж не знаю… Вся в сомнениях.

Привет, друзья! Ура, дело у меня всё-таки пошло – поэтому можно считать эту запись своего рода анонсом! Скоро будет рассказ из цикла «Лето на «Фрегате» - вероятно, даже сегодня. Посмотрим, как там у меня карта ляжет во время дня и в каком ритме он вообще будет проходить – но я собираюсь засесть за редактуру и довести текст до ума. Сначала я хотела назвать его «Неладно дело с командиром» - потому что там рассказывается, как Иван Иваныч заболел (да, среди лета, как лох – но Иваныч aka сэр Джон, что сериальный, что исторический, как раз и есть мой любимый лох). Женщины на курорте, рядом только Фёдор Родионыч – вот он-то и принимается лечить своего незадачливого дружка-пирожка. Делает это он народными средствами – но не подозревает, что у некоторых народов эти самые средства могут быть гораздо более ядрёными. Допустим, есть штуки, знакомые Родионычу с детства по бабушкиным рецептам и наблюдаемые в деревне под Барановичами. Если деревня на севере Сахалина – тут уж держись!.. Короче, пока не буду спойлерить, просто скажу, что нас ждёт угар, неадекват и в некоторой степени трэш. Спойлер только один – никто не умер и практически не пострадал! Так что очень надеюсь, что вам будет, над чем поржать, ибо тема вроде стекольная – но исполнение таковым не задумывалось. Ещё вопрос: хочу подредачить шапку. К задумке развесёлых дачных рассказов причастна не только я – кое-что мои товарищи либо очень подробно подсказывали, видели, излагали, либо вообще писали отдельные фрагменты (как в этот раз). Стоит ли указать этих людей в качестве соавторов, несмотря на то, что я сделала, условно, >90% работы?

Известно, что понедельник – день тяжёлый, а для меня это верно на 200%, потому что выходные проходят совсем не в том ритме, что вся неделя. Правда... как-то спустя столько лет для меня самой непривычно, что я стала совой, потому что – ну здрасьте, изначально же была жаворонок?! К чему я это всё. К тому, что когда мне физически не очень – то мне и не пишется совсем. И я чувствую за это вину, усугубляя плохоту телесную плохотой душевной, а взять и отцепиться от себя не могу. Мне могут сказать абсолютно справедливую штуку, что автор – это не машина для делания контента, а живой человек. Вот только меня это совершенно не утешает. И поэтому даже не знаю, что с собой делать. Кроме того, что сегодня «ну уж ваще железно» лечь вовремя и соблюсти режим, чтобы назавтра перезагрузиться и начать творить с новыми силами.