Почитать позже драмиона

Сиквел/вбоквел (как изволите называть) фанфика "Правильное решение". История от лица Драко Малфоя.

Люциус Малфой нанимает Гермиону Грейнджер, чтобы привести своего сына в форму, помочь ему найти чистокровную невесту и получить наследство. Что может пойти не так?

Никто и подумать не мог, что эта проблема настигнет древнейшие семьи. Но вышло всё именно так. В чистокровных семьях начали рождаться… дети с очень низким магическим фоном, сквибы, а особо «счастливые» пары время от времени рожали даже физически и психически отсталых детей! А виной всему смешение крови, близкородственные браки. Нужно было что-то делать, как-то решать проблему. И конечно же, решение нашлось. Полукровные и маглорожденные волшебники были прекрасным ресурсом «свежей» крови и магии.

Гермиона шла следом за мужчиной, глядя по сторонам на стены. Сегодня они узнали ещё одну тайну. Позорную и отвратительную, которую она пообещала себе забыть — но прежде сделать в голове пометку: «Никогда не помогать Малфою…»

Не сумев вернуть память родителям и отчаявшись, Гермиона осталась с Роном. Однако жизнь с ним превратилась в ад. Во время очередной ссоры терпение Гермионы лопнуло, и она совершает отчаянный побег и находит пристанище в «тихой гавани» – маленьком американском городке. Ей придется начать жизнь заново: среди маглов, сменив имя и внешность. Но кто бы мог подумать, что здесь она встретит своего давнего врага (так она всегда думала) – Драко Малфоя. Она вновь позволяет себе быть счастливой, но...

Драко оторвался от библиотечной книги и, заметив, что Гермиона уставилась на него, преднамеренно встретил её взгляд. Она посмотрела вниз, её щеки окрасились в нежно-розовый. Драко скрестил руки под подбородком, дождался пока Гермиона снова взглянет на него, затем провел кончиком языка по нижней губе. Драко следует за Гермионой в Запретную секцию.

Моменты, когда Драко и Гермиона оставались наедине.

Наутро в Хогвартсе обнаруживают, что за ночь Гриффиндор заработал сотни очков, и никто не понимает что происходит. Кроме Драко Малфоя и Гермионы Грейнджер. Пара осознаёт, что виновниками всего этого безобразия являются именно они, и решают снять баллы прежде, чем кто-либо узнает за что те были получены. Но успеют ли они сделать это до того, как вся школа поймёт, что же произошло на самом деле?

— Так и будешь молчать? — не выдержал Малфой, предел терпения которого подходил к концу. — Жду, пока ты задашь верный вопрос, — оно как будто издевалось в своём решении испытать его нервы на прочность. — Ну, и кто решил меня на этот раз разыграть? Забини, это не смешно! — Твой друг тут ни при чём, зря не веришь. Я поражаюсь, что ты ещё жив, но это ненадолго. Он умрёт? Но ведь он только начал жить, пусть и не совсем удачно, и умирать в его планы совсем не входило.

Когда Гермиона уже, нахмурившись, собиралась заговорить, почувствовала сильный удар и последовавший за ним противный скрежет. Не успев даже задуматься, что произошло, и выхватить палочку, она машинально закрыла голову руками, когда мир вокруг перевернулся и заставил её сознание отключиться.

— Ты какая-то дерганая, — услышала Гермиона и подавила в себе желание усмехнуться, потому что Джинни была права. — Неужели ты так сильно переживаешь? Не поверю, чтобы Гермиона Грейнджер боялась собственной свадьбы. — Я не боюсь, просто все вокруг, — она обвела руками пространство, окружавшее их, — ужасно давит. Я не думала, что будет так сложно, хотя стоило догадаться, потому что моим мужем станет Драко.

Грейнджер поцеловала меня. Своими маленькими губами дотронулась до моих. Легко скользнула по ним, как крыло бабочки. И именно тогда я увидел её. Её большие карие глаза и то, что Грейнджер была симпатичной… нежной… грустной… Это открытие врезалось мне в голову, как бешеный бладжер. Она ушла, а я всё стоял, как придурок, и смотрел ей вслед, наверно, ещё минут пятнадцать.

— Малфой, тебя ещё в школе считали бабником и чуть ли не секс-символом, — всплеснула руками Гермиона. — Но тебе двадцать три года, а ты на свиданиях бываешь реже, чем заучка Грейнджер. Это как вообще? — А я тебе говорил, что нет смысла встречаться с каждым вторым, кто тебе это предлагает, — пожал плечами он. — Может, тебе покажется это странным, но твоё тебя найдёт, я уверен. Именно поэтому моя личная жизнь не такая бурная, как Ваша, мисс Зазнайка.

Мы были противоположностями друг друга. Как плюс и минус на магните. Как день и ночь. Как Золотая девочка, которая стойко прошла войну и выжила, и бывший Пожиратель смерти. Если она всегда восклицала «О Мерлин!», то я привык говорить «Дьявол». Она была ещё не испорчена этой жизнью, а я давно уже. Она верила в искреннюю и чистую любовь, я же смеялся над любыми проявлениями чувств. Это противостояние света и тьмы могло продолжаться бесконечно, но я проиграл. Проиграл, когда влюбился в неё.

От всепоглощающей страсти до взаимной любви.

— Видишь ли, Грейнджер, — задирая ей кофту и забираясь рукой под лиф, Малфой больно смял грудь девушки, — меня учили девушек не бить. — Оставляя оголенную грудь, парень опустил руку к джинсам и начал расстегивать пуговку с молнией. — Думаю ты это еще на третьем курсе поняла, — говорил он, смотря прямо ей в глаза, уверенно забираясь рукой в трусики девушки. — Я проучу тебя по другому.

Он стоял на берегу Черного озера, засунув руки в карманы и чуть покачиваясь с пятки на носок. Промозглый ветер норовил пробраться под мантию, всегда идеально уложенные волосы намокли и потемнели, а отросшая за лето челка настырно лезла в глаза, но ему было все равно. Глядя на бегущую по воде рябь, он думал о своем позоре. А еще о том, что теперь навсегда возненавидит этот странный букет из запахов яблок, летнего дождя и полевых ромашек.

Он точно знал, чего хочет. Теперь, когда он прошел первый рубеж, ему было наплевать на то, что скажут родители, как они будут кричать, и что в результате откажутся от него. Потом будут умолять бросить этот юношеский вздор и вернуться домой. Но ему было все равно. Он видел цель, стараясь не замечать препятствий. Мать будет заламывать руки от безысходности и умолять. Умолять так, что голос сорвет, что зальет слезами все вокруг.

Фик о том, как один Сероглазый блондин Поиграть с подсознаньем старался. Но в Морфея мирах Подсознание — враг. И, похоже, блондин... доигрался.

О том, как Грейнджер и Малфой накануне Рождества с одиночеством боролись.