«С Освальдом тоже так будет?» - спрашивала себя Лейси, глядя на Леви. Когда она смотрела на бинты, плотно обтянувшие его руки, на его лицо, в глаза, один из которых уже перестал видеть, сердце от чего-то сжималось. Лейси не видела на его лице выражения невозможных мук и страданий, и внутри словно становилось еще тяжелее.
Леви соглашается рассказать маленькому Лео сказку, лишь бы тот не просиживал в библиотеке ночи напролет, пытаясь придумать, как выглядит один фантастический зверь...
Казалось, пути троицы чокнутых мудаков разошлись ещё тогда, когда один из них, особенно отличившийся, попытался разрушить оставшихся двух, однако... Мир же сходит с ума, какое ему дело до логичных последствий поступков каких-то там мудаков? Именно поэтому столкновение, фатальное и разрушающее всё, что когда-то было для них нормальным, становится уже привычным делом. Вот только в этот раз рушатся не они и не их прежние жизни — рушатся стены между ними...
Я должен уйти и не возвращаться. Это было бы честно во всех отношениях. Другой вопрос, что идти мне некуда. Но это не меняет ровным счетом ничего. Я с бо́льшим удовольствием провел бы эту ночь в парке на лавке, чем в нашей... Чем в твоей постели.
Человек за чтением книги.
Некто за прочтением записей человека мыслящего диаметрально противоположно. Зло.
О чёрствости и пустом горе. О жестокости и жестокосердии.
Зарисовочки.
Наступает момент, когда Мидориме приходится понимать молчание Такао. И для этого нужно сорвать его маску беспечного балагура и разгадать каждый взгляд. И это так похоже на чтение по слогам, над которыми нужно ещё и верно расставлять ударения.