офигенные миди

Можно читать без знания канона, то есть даже если вы не смотрели сериал. Веселый ангст. История о том, как пережить тяжелое расставание, не растеряв по дороге мозги. И о том, что когда ты не можешь справиться сам, тебя поддержат друзья. Тедди со свойственной ему иронией рассказывает, как, истекая кровавыми соплями скорби, он продирается через один из худших этапов своей паршивой жизни: окончательный разрыв с Блейком. Постканон.

«Тяга – это сила, вырабатываемая двигателем. Единственное, что противостоит тяге, – лобовое сопротивление». История о противостоянии авиадиспетчера и пилота, которое завершилось на взлётной полосе. Первый поставил на карту собственную жизнь, второй рискнул жизнями сотни пассажиров. ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: возрастное ограничение 18+ Работа не предназначена для чтения лицами младше восемнадцати лет.

Трагифарс о возвращении утраченной любви. И о том, как создать себе фантастический невроз.

С ним такого не бывает. Не бывает и всё. Либо он берёт мужика в оборот, либо нет. Как в магазине: вещь по нраву и по карману – идёшь на кассу. Не можешь позволить, не продаётся, не твой фасон – разворачиваешься и уходишь. Никаких кожно-гальванических реакций, никаких подсознательных аффектов и всякого фрейдистского дерьма с ним не случается. Все эти раздвоения на логику и эмоции, на правое и левое полушарие – это мифы для нерожавших барышень. Мозги работают целиком, либо не работают вообще.

Могущественный монгольский хан дал обещание выдать свою единственную внучку замуж за нищего раба, в чём поклялся, целуя землю. Однако его сын, когда пришло время, не захотел подчиниться воле покойного отца, решив нарушить слово, данное богам.

Въезжая в старую московскую квартиру, новый жилец наследует все её тайны и всех её призраков.

написано по заявке: многие мечтают, чтобы порно заканчивалось свадьбой, но мне иногда кажется, что похороны лучше бы украсили некоторые сюжеты

Так бы и состарился Ким в областном центре, совершая ежедневную ходку в архив, раз в неделю вытаскивая на свет божий зеркальные грешки местных партийцев и вояк, да вмешалась Олимпиада-80. В столицу со всех концов страны согнали кукловодов, псиоников, гипнотизеров, сирен, ворожей, эмпатов и ясновидцев. И, конечно же, зеркальщиков — отражений-то иностранные гости оставят много, только успевай считывать.

— Что лучше: убийство или предательство? Как можно выбрать? Как сравнить эти два понятия? — Как часто за любовь принимают что-то другое: жалость, симпатию, страсть. Как часто не понимают мотивов чужих поступков. Кто вообще может объяснить — что такое любовь? У них разные вопросы, но, может, они подскажут друг другу верные ответы?

Ничего нельзя вернуть, совсем ничего: ни времени, ни места, ни людей. Для того чтобы это понять, не нужен высокий интеллект.

Эта встреча не могла оказаться случайностью. Она входила в подготовленный план. Может быть, — да что там: скорее всего — их встреча и была единственным пунктом плана. Какое еще дело могло призвать именно это, конкретное чудовище из ледяных глубин ада в земной мир? Оно пришло по его душу.

Осенние улицы, осенние души, осенние дети; вальс листопада, связывающий все звенья в одну неразрывную цепь. Перелетный общажный быт, ветхая дача далеко на севере, за Лобней и Жостово, уходящие в туманную синь электрички. Старый Мюнхен в переплёте Рождества, ожидания и страхи, непонимание и недоверие, и огонь любви, ярко пылающий павшей небесной звездой.

От родной бабки-кикиморы, Марфушки, и досталась эта алчность Кощею. И алкать бы ему тело Настино, а чрез него и душу ее невинную и чистую, питаться ею, но выцепил его взор среди прочих Ванину кудрявую голову.

Любовно-производственный роман. О взрослых людях. О жадности и доброте, о вине и раскаянии, о любви и непонимании. Ну и в целом о жизни, которая не такая уж простая штука, как нам иногда хочется. — Между нами есть что-нибудь, кроме секса? — Я не рассчитывал. — А если я скажу, что люблю тебя? — Не вариант. ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: возрастное ограничение 18+ Работа не предназначена для чтения лицами младше восемнадцати лет.

Рассказ о том, как люди покоряют Эверест. Каждый — свой. — С ума сошёл?! Это зона смерти, тут никто тебе не поможет! На высоте другая мораль. Не можешь идти — ползи. Не можешь ползти — умирай. Других вариантов нет.

Одна общая трагедия и маленькая личная драма. Город замерзает, город рушится. Трусы убегают, самоубийцы остаются. Остаются герои-смертники - те, кто должен был остаться ради блага и безопасности остальных. Но каково это - двое обречённых в пустой резервации с потухшим Солнцем-Аделаидой снаружи и мелкими осколками надежды внутри?

Все по-прежнему, и только детальки у Геноса меняются

Классические типажи. Огромная разница в возрасте. Каноническое распределение ролей в сексе. И полное несоответствие внутреннего содержания антуражу: взрослый, независимый и уверенный - под маской лелеет свои одиночество, боязнь отношений и чтит условности, загоняющие в угол, а юный, мечущийся, запрессованый влиятельной семьей - открыт, силен, свободен, без страха и сомнений прокладывает путь обоим.

Уэйд Уилсон не может регенерировать, но рак и шрамы все еще с ним, а главное, он по-прежнему обладает супер-способностью находить Питера Паркера в любой вселенной – даже в том унылейшем, тупом, стремном мирке, где Питер совсем не Человек-Паук.

Терапии ради, я ищу в нем недостатки. С маниакальным постоянством ищу минусы в Матвее. Укладываю длинным списочком в мозг, чтобы не забыть, когда скрутит в очередной раз. Очень удобно, кстати. Как только тоска поднимается выше береговой линии, угрожая затопить все соплями, мозг приходит на помощь. Любишь его? А за что, собственно? Трус он. Трус, гомофоб, слабак, мстительная зараза. Все еще любишь? Брось! Люблю. Брошу...