Рекомендую другим - русреал

Яд с губ обиженного водилы не капал только потому, что он их постоянно облизывал. Обветрились, наверное. Парень, пока думал над ответом, на них загляделся. Вроде ничего такого, но… Цепляют. Будят глубоко спрятанное. Не вовремя. Или наоборот?

Ругались по телефону, мирились при встрече. Тосковали по разным городам — в одной постели сходили с ума.

Маленькая история из жизни Андрея — ёжика, тигрёнка и медвежоночка, и его мальчика Ванечки

Он увидел парня своей мечты не в том месте и не в то время, но разве такая ерунда может помешать сделать все, чтобы затащить его в свою постель?

— Надо тебе, Севка, к нам в столовку устроиться, — прочавкал дед, и отложив ложку, прищурился. — Там, правда, бабы одни, ну а тебе там самое и место. Севка, эй! У тебя хуй-то есть или отвалился уже за ненадобностью? Север молча встал и вышел из-за стола. — Обиделся, гляди! А на кой тебе хуй-то, Севка? Хуй-то на кой?

Илья визитку взял, сунул в карман, думая, что звонить не придется. И ошибся. Сопровождающий его на прогулку едва ли не вытолкал. Сказал – партия и правительство одобрили установление личных контактов между космонавтами, велел не употреблять алкоголь, не заглядывать в секс-шопы и ни в коем случае не ходить к проституткам. Да Илья и не собирался!

Он и Он

– У тебя есть какие–то другие планы на вечер? – спросил Стрелецкий. Вот теперь все четко вставало на свои места – и приглашение на презентацию книги, и мутная история с утверждением макетов, и особенно оброненное нефтяником «не скучай» на фуршете после лекции. Директор департамента хуй–запомнишь–чего его клеил. Прямо сейчас, прямо здесь, в ресторане с морепродуктами и без бургеров Женю клеил мужик. И сдавать ему до конца жизни высшую математику каждый день, если это не так.

Слушай меня и дыши. Ты же можешь дышать? Получается, Исак? Пока я говорю тебе все это, пока шепчу, изо всех сил стараясь не застонать. У меня в штанах так тесно, Исак. Только от того, как рвано ты дышишь в трубку. Кажется, я даже вижу, как закусываешь щеку изнутри. Уверен, там уже остался крошечный шрамик. Знаешь, чего я хочу? Твои губы — шершавые, чуть потрескавшиеся. Чтобы царапали мою кожу, чтобы раскрывались, хватая воздух, когда я всего лишь коснусь тебя, Исак. Пока, даже не снимая одежды.