Ну, а Адиль...
Адиль – это отдельный разговор. Адилю с самого первого дня, было будто больше всех надо. С той самой минуты, когда он негромко, со своим едва заметным акцентом, повторил мое имя, пожимая мою руку.
Есть много видов любви. Любовь преодолевает всё. Врождённую патологию сознания. Социальные и гендерные предрассудки. Страх. Преступление. История двух парней, которые никогда не любили и не были любимы, пока однажды не встретиЛИСЬ холодным осенним днём в интернате номер 17.
Мир, где дети рождаются только у триады в составе альфа/бета/омега. Но бет слишком мало... Пара альфа/омега покупает себе бету — пленного солдата вражеской армии — на аукционе. Станет ли эта покупка счастливой или приведет к огромной беде?
Симпатичный, беспечный, всеми любимый, ты ничего не знал о жизни, пока не влюбился. В парня. Аутсайдера со странным девчачьим увлечением. По дурости упустил свою любовь. Жизнь дает шанс исправить ошибки. Получится ли у тебя и не наделаешь ли ты новых, когда призраки прошлого снова встанут на вашем пути?
– Душу мою купи, – вырывается. Невольно, неосознанно, едва ли даже совпадая с ходом мыслей.
Испуганно замолкаю и таращусь так, что правое веко начинает жечь.
Внимательно наблюдает, молчит, осмысливает и, помедлив, соглашается:
– А взамен что хочешь?
«Не было бы счастья, да несчастье помогло».
Пожалуй, это самое точное выражение, описывающее мою жизнь. И всех тех, кому «посчастливилось» быть достаточно близко ко мне, чтобы попасть в зону действия сего закона.
Сеансы у психолога, во время которых обе стороны нервничают, признаются и лечатся. Пациент ведет себя странно, да и собственно, кто тут пациент?
Секс с терапевтическим эффектом, а вообще-то - про любовь. Снова.
Готовим "Расстеgay":
В офис московский, вместительный, желательно с толстыми стенками высыпать:
Инженеров гетерастов - 3 зубчика
Юриста 3.14-дераста - 1 веточку
Даму ядреную, молодую - целиком
Их коллег X-растов - по вкусу
Смешать, настоять, поджарить, залить рабочими буднями, внимательно следить, как поднимается тесто и напряжение.
В апреле расстеgay будет готов, в апреле будет чудо: планктон отрастит себе плавники, выплывет на берег и пойдет пешком вдоль Москва-реки
Постапокалиптика.
Земля - безжалостная пустыня: пыльные бури, зыбучие пески, хроническая нехватка воды и омег...
Ариэль ищет убежище, Лейв ищет смерть, и вот две омеги отправляются к полумифической Крепости Рока - одному из крупнейших поселений выживших, где каждый найдет...то, что искал? Гораздо больше? Вовсе не то?
- Это твоя сестра, - так же, как я, на грани слышимости сообщает, перекатившись на бок. - Написала, что яйца мне оторвет, если я попробую забраться в твою кровать.
- А ты попробуешь?
Мэнор выглядит таким безжизненным, что Гарри кажется, будто в нем застыло само время. С тех пор, как Джинни месяц назад ушла, громко хлопнув дверью, безжизненным стало все.
Жизнь иногда бывает ужасно несправедлива. Непростительное, брошенное напоследок Фенриром, прошло по касательной. Не то чтобы Драко сильно хотел заслонять собой Гойла, но… Так получилось. Наверное, комплекс героя заразен и подхватывается как вирус вместе с любовью. Грег тогда поднялся с земли, недоуменно оглядываясь, а Малфой больше не смог встать никогда.
…Второй раз случился в институтском туалете. Герман тогда выцепил в толпе ничего такую аспирантку, заволок в кабинку и как раз лапал, предварительно заткнув источник визга её же лифчиком. Успел даже задрать юбку и повернуть лицом к стенке, когда над перегородкой засияла знакомая рыжая башка – Данька торчал в смежной кабинке, с удобством запрыгнув на унитаз и любуясь открывшимся видом на спаривающуюся парочку.
…Он лежал на полу, бездумно глядя в потолок и внутри горело куда сильнее, чем в поломанном другом запястье. А потом над ним склонились. Его звали Мирослав, он был первокурсником, учился на факультете психологии, он не любил, чтобы его звали Миром, а ещё он терпеть не мог его, Максима. Это всё, что Максим о нём знал.
- Вот это страсти, - ничуть не стесняясь выражать открытую враждебность, оскалился он. – А ты, оказывается, по собственному братишке сохнешь?..
– Ты ведёшь себя, как прирождённая шлюха.
– Никто не рождается шлюхой, – он дёрнулся зло, но вдруг успокоился и откинулся на спинку кресла, растягивая губы в похотливой улыбке. Закинул ногу на подлокотник и чуть сполз вниз, выставляя на обозрение обтянутую потёртыми джинсами промежность, словно предлагая трахнуть себя. Недвусмысленным, совершенно пошлым движением толкнулся языком в щеку и вызывающе усмехнулся. –Просто у меня учителя были хорошие.
– Понравилось нагибаться?
– Меня жизнь нагнула