Он хотел, чтобы все было иначе, чтобы он был младшим братом, а Наото — старшим. Ведь тот был сильным, он обязательно справился бы с этим, но судьба, видимо, решила иначе.
Кто-то звал его. Повторял его имя из раза в раз и касался его кожи, не позволяя рухнуть в бездну мерзких, склизких откровений чужой души. Руки скользили между пальцев, гладили щеки - и через контакт этот, подобно ручью, просачивающемуся сквозь камни, пробивалось облегчение. Словно кто-то наносил целебный бальзам на его обоженное навязанными эмоциями сознание, что пульсировало и горело нещадно. Когда агония ослабла, Наоя смог вычленить из своего разума имя.
Наото.
Наото замкнулся в себе. Он больше не желает делиться мыслями с братом.
Наое остается только одно – предпринять последнюю отчаянную попытку выяснить причины происходящего.
Наою снова мучают видения. Единственный, кто может ему помочь — Наото, его брат. Решится ли он на риск, зная, что возможно придется пожертвовать собственной жизнью?