Рио М. Л. «Если бы мы были злодеями» / Роман

Он приходит к ним всем, но для каждого выбирает разные обличия.

Эскал, принц Вероны, был у Мередит величественным и надменным, затянутым в высокие сапоги и короткие белые перчатки, ступающим медленно и спокойно.

Джеймс попытался представить, что такого должен сделать Оливер, чтобы привести его в ярость.

Хотел бы я сказать, что не знаю, что нашло на меня в тот момент. Но тогда мне пришлось бы солгать, а лгать себе - непростительное преступление для актёра. «…Я смотрю на тебя и никак не решу, чего хочу: поцеловать или убить». Моя версия разговора Джеймса и Оливера в седьмой четвёртого.

Оливер думает, что лета в год его свободы абсолютно нет.

Ты был моим точно так же, как и я-твоим, и мы оба не могли этого отрицать.

Александр берёт письмо из моих рук, и я знаю, он увидел имя на конверте, потому что он быстро, не вскрывая, кладёт его на стол, будто слова его обожгут. — Оливер, — осторожно говорит он, его голос – смесь страха, удивления и печали. — Уверен, что хочешь, чтобы я–? — Хочу узнать, увидишь ли ты то, что вижу я, — отвечаю я. — Ты единственный, кто может быть объективен. Мередит слишком предвзято к нему относится. Пип бы меня расстроила. С Рен я не могу говорить. Только ты можешь быть объективным.

В самые темные часы Оливер постоянно раздумывает о Джеймсе, о произошедшем, и о том, что могло бы быть.

Он не знает, где хотел бы сейчас быть. Не знает, где он должен сейчас быть. Как будто он мог позволить себе тратить время здесь в Португалии, пока Джеймс неизвестно где – не рядом с ним.

- Было поэтично, хотя и несколько неуклюже. Смерть трагического героя. - Это не я, - Джеймс говорит. - Я не трагический герой. - Я знаю, - говорю. Когда я встаю, он следует за мной.