Хот Джонлокер

Голоден. Он изголодался по Шерлоку. По-другому и не скажешь. Он хочет поглотить, быть поглощенным, встать на колени, быть тем ради кого встают на колени, молиться и быть тем, на кого молятся. Он идет в церковь, причащается, крестится, читает литургию, но не верит во все это. Он верит в Шерлока. Он бы пожертвовал чем угодно ради него, ему ‒ он хочет увидеть, как все, что держало их порознь, горит на алтаре перед ним, а Шерлок со спичками в руках виднеется лишь сквозь пламя.

Пьяный Шерлок разозлил Джона Ватсона, который не стал это терпеть и проучил Холмса необычным способом.

Джон как обычно работал над своим блогом но ему помешали это сделать.

Мой. Твой. Мальчик-Игрушка. Браслеты на одном детективном запястье. Горячая Штучка. Поцелуй Меня. Укуси Меня. Браслеты на другом. Но замереть Джона заставило мехенди, своими извивами покрывавшее тело Шерлока. Надолго замереть с пересохшим ртом. И желанием заняться этим делом. Сейчас же.

Любовь – это шикарный жест, который дарит надежду. Крошечный подарочек, который заставляет почувствовать, что вас ценят. Любовь – это смеяться вместе так сильно, что даже чуть-чуть описаешься. Да, действительно, Джон и Шерлок могут сказать вам следующее: Любовь – это… все то, чем, как вы думаете, она является. А здесь вы найдете этому доказательство.

Весь мир перевернулся. Легкие толчки воздуха заставили забыть о всем. Удача не сопутствовала им. Шерлок смотрел, как пейзажи меняются за окном, как их везут куда-то, откуда они гарантировано не вернутся. Они должны сохранять спокойствие, не показать страх, который плещется сейчас в каждом. Шерлок смотрел в окно, пытаясь на оглядыватся на детей в багажнике, которые вопили и кричали. Джону не удавалось сохранять спокойствие - он ерзал и пытался усестся поудобнее, зная, что начнут с него.

Кто знает, может, люди не способны слышать мёртвых, но мы всё равно продолжаем кричать.

Это тот момент, когда тебе все равно куда идти. Тебе плевать, сколько идти - предательство, которое нельзя простить, выстрелило внезапно, ты и не понимаешь, скольких ты предал, но ты знаешь, что больше людей предали тебя. О, Шерлоку очень знакомо это чувство. Оно раньше не давало ему дышать, въедалась в лёгкие, а сейчас - ему плевать. Ему плевать, что идёт дождь, ему плевать, что он столько лет посвятил Джону - что толк? Его не удержать. Его не удержать от измен...

До тех пор, пока не произошло то, что произошло, Джон думал, что у него нормальная сексуальная жизнь с Шерлоком. Если Шерлок может изобрести для себя работу, то ему ничего не стоит изобрести и свой собственный фетиш.

Так назвал Джона пожилой ветеран Скотланд-Ярда. Пушистым. Ну так Джон Уотсон-Холмс не пушист, черт побери. И он собирается это доказать с помощью некоторого количества стенобитного, черт-побери-да, супер-пупер агрессивного секса со своим мистером. Это им покажет. О, черт, да.

У Шерлока ларингит. Джон решает ублажить своего бедного, дышащего со свистом милого. Ну конечно, да. И для него вполне естественно сделать это с чуточкой секса. Разумеется, да. Заняться любовью со своим любимым и шептать ему сладкую, сладкую чепуху… его собственным голосом.

Шерлок бросил взгляд на предметы, поблескивавшие на столе. Так значит Джону нравится нечто подобное. Шерлок не был удивлен. Джон был весьма опытен в постельных делах. Не нужно было быть гением дедукции, чтобы вычислить, что мужчине с впечатляющим сексуальным опытом может захотеться попробовать различные… впечатляющие штуки. Шерлок, однако, был практически уверен, что ему не нравились предметы, поблескивавшие на столе. Хотя…

Шерлок пристально взглянул на губы Джона, пытаясь восстановить в памяти быстро ускользнувшую улыбку. В ней было что-то, на анализ чего не хватило времени. У Шерлока осталось неприятное ощущение, что он сейчас был свидетелем выражения, совершенно не свойственного лицу Джона Уотсона. За ним пришла в равной степени неприятная мысль, что, возможно, он знал Джона не так хорошо, как он полагал.

Шерлок продолжает играть в подчинение Серия Грани. №2

Исполнение заявки кинк-тура: Джон/Шерлок, связывание, не давать кончить, слёзы Холмса, без насилия. Саммари: Шерлок решает поиграть в подчинение, и Джон не может ему в этом отказать.

Шерлок не находил себе места ночью. Он пробовал читать, пробовал рассуждать вслух, терзал скрипку, как стервятник терзает лишённый плоти скелет павшего животного, но ничего не помогало, ничто не заглушало этот звон. Шерлок боялся, что сходит с ума. Ночами он стискивал пальцы так, что ногти оставляли на ладонях кровоточащие лунки, пытался заглушить болью другую боль, прекратить которую было невозможно. Но этого было мало.

Для Джона Уотсона это стоило раны, стоило многих ран – познать глубину верности и любви, что скрывались за этими пронзительными серыми глазами.

Ну, там, тыры-пыры.

Теплый тихий вечер в квартире. Ужин и напряжение, от которого никто не хочет избавляться.

«Шерлок, позволь мне тебя побрить…» (То, что произошло далее, включает в себя опасную бритву, 20 вопросов и некоторые весьма изобретательные предварительные ласки.)