Лучшее и любимое

Веном ничего не ответил. Когда он молчал и не размахивал гигантскими черными щупальцами из тела Эдди, то почувствовать его присутствие было практически невозможно. Изредка мелькали ощущения — злость, голод. Но сейчас — ничего. Может, Эдди его разозлил. Или… — эта мысль Эдди раньше не посещала, — он его обидел. Он снова устремил взгляд в потолок и прислушался — пара за стенкой и не думала сбавлять темп. Вели они себя чересчур неприлично. Эдди почувствовал, что его лицо и шею заливает краска.

Если Эдди что-то и узнал про Венома за последние месяцы, так это то, что симбиот — ревнивая сука. А что касается того, что Веном узнал о нем… что ж...

- Сгинь в меня, образина! - строго прикрикивает Брок. - Не отсвечивай! Чёрная башка зависает над его плечом, и Эдди вновь даёт себе зарок тщательнее следить за словами - Веном безмолвно, но в красках «расписывает» как именно он бы в него «сгинул». Эдди чувствует, как по спине стекает капля горячего пота. - Ты же хотел поскорее схарчить кого-нибудь, нет? Проверенный приём срабатывает безотказно. Вен плотоядно облизывается, забыв мысленно дорисовать картинку «Брок раком в душевой кабинке»...

Тодзи благоразумно промолчал. Ему платили за то, чтобы он держал выродка в целости и сохранности — за то, чтобы еще и развлекать его разговорами, он бы запросил дополнительно.

Годжо отправляется по темным улочкам квартала красных фонарей Токио в поисках бара, где можно было бы напиться - в идеале бесплатно, если ему удастся убедить кого-нибудь купить ему выпивку. Годжо находит именно это в лице высокого, импозантного человека по имени Тоджи, и получает немного больше, чем ожидал.

У Тодзи нешуточные проблемы.

Сборник Нанами/Годжо в интересных местах. И позах.

– Конечно, я не жду, чтобы ты сделал это лишь по доброте душевной, так что даже такому скучному человеку, как ты, наверняка что-то нужно. Что бы это ни было, я это тебе дам. Деньги? У меня их хоть отбавляй. Или может помощь с проклятыми техниками? Я очень в этом хорош… - Номер телефона Гето-сенпая. – Сказал Нанами. Сатору смеясь откинул назад голову. Это было проще, чем он думал.

Если бы Рыжий помнил, что умеет смеяться, он бы сейчас... ни хрена не смеялся. (Работа по заявке "Амнезия": Шань и Тянь живут вместе долгое время, но после аварии Шань теряет память, очнувшись, он снова считает себя 16-летним подростком, помнит только то время, когда ненавидел Хэ Тяня)

Герой готов на все, чтобы спасти своих друзей и даже спустя годы после войны найдутся недоброжелатели, желающие этим воспользоваться. Или не такие уж и недоброжелатели?

Когда тебя неожиданно навещает великан, размахивающий розовым зонтиком, и сообщает, что ты волшебник - это нормально. В мире Гарри Поттера, так уж точно. Когда ты забредаешь в дом, который не видит никто, кроме тебя, и находишь там волшебный артефакт - это все еще нормально. Когда ты одной мыслью можешь забрать все звуки своего мира - это уже заставляет насторожиться. А когда тебя со страхом называют Князем Тишины, да еще и тыкают палочкой - вот это точно повод разобраться в себе.

Когда Гарри Поттер непреднамеренно разрывает их связь, прежде чем она смогла полностью сформироваться, Драко Малфой мирится с медленной смертью и решает не обременять Гарри родственной душой, которую он очень ясно дал понять, не хочет. Он никогда раньше не был самоотверженным, но ради Гарри может попытаться.

«А мет­ка та ещё су­ка», — ду­ма­ет Фред, опус­ка­ет рес­ни­цы, из сво­его крес­ла прек­расно наб­лю­дая, как Джордж це­лу­ет Ан­дже­лину, свою но­вую де­вуш­ку. Это про­изош­ло не­дав­но, бук­валь­но ког­да близ­нец по­нял, что мет­ки у не­го нет и не будет. Зна­чит, что и ни­каких обя­зан­ностей нет то­же.

После победы во Второй Магической Войне Гарри Поттер прослыл жестким руководителем, жестоким аврором и специалистом по Непростительной Магии. А еще странным – ведь его мужем стал бывший Пожиратель Смерти, сам Драко Малфой. Когда на третью годовщину победы над Волан-де-Мортом Драко Малфой входит на бал с избитым лицом и хромает, весь магический мир признает, что Гарри Поттер стал еще и домашним садистом.

Пробуждение сущности омеги прошло удачно, что уж тут сказать, хотя и достаточно поздно - в двадцать пять. Однако и так худому, болезненно выглядящему и высокому Слизеринцу быть омегой не вариант.

Подумать только, он держался поодаль от него с окончания школы: только-только осознавший свои необычные сексуальные наклонности, наивный и безумно влюбленный Гарри понял, что изнасилует слизеринца, если они ещё раз встретятся. И вот хорёк здесь. Стонущий от унижений, идущий на встречу боли, побывавший не раз в чужих объятьях.

По возвращении в Хогвартс на восьмой год обучения директор МакГонагалл решила поселить Драко Малфоя и Гарри Поттера вместе. Возможно, она надеялась, что это будет первым примером единства и союза факультетов. Ученики ждали, затаив дыхание, драк и оскорблений. Но ничего не произошло. До тех пор, пока Гарри не начал ходить во сне и не стал ложиться в кровать Драко.

Все в школе знали, что нет никого, равного Гарри Поттеру в защите от темных чар. Драко, у которого выходило твердое «хорошо» по этому предмету, это тоже знал. А еще он не был бы Малфоем, если б не был перфекционистом — единственная четверка в промежуточном табеле его совсем не устраивала. Он решился на отчаянный шаг, зная, что Гарри Поттер всегда слыл хоть и гневливым, но по сути своей тюфяком, Драко, пересилив свою собственную гордыню и неприязнь, отважился просить помощи именно у него.

Как минимум пара бумажных голубков из министерского Атриума упорхнули в издательство Ежедневного Пророка. И только после того, как вестники испарились - буквально - мужчина осознал, что только что произошло. Драко Малфой и Гарри Джеймс Поттер помолвлены.

Одной ночью Сугуру звонят с просьбой забрать своего пьяного друга из бара.