До слёз

Две души, один страх.

Препод на экзамене отобрал телефон. Переименовал всех контактов. Теперь мой парень записан, как хуй, а мама как Сталин… И теперь мне периодически звонят люди со странными именами. Чую долго мне придётся мучиться…

1 У Тсукишимы было две татуировки — справа на самых верхних рёбрах в виде стрелы и своя собственная слева в виде полумесяца. У Тадаши на коленке была стрела. Больше татуировок у него не было. 2 У Кагеямы просто солнце на лопатке, так случилось, вот так бывает — и там всегда холодно. Там мороз иглами прожигал кожу, мышцы, кровь, кости, пытался добраться до сердца и прожечь, нет, выжечь до тла без остатка по кусочкам, маленьким кусочкам, чтобы незаметно было. 3 Они были, есть и будут. Сборник

«Мы, жители леса, защищаем своих» — это первое негласное правило, объединяющее Карасуно и Некому. Поэтому, когда у них отбирают кого-то важного, Коты и Вороны готовы совместными силами идти прямо на город — что может превратиться в долгожданную искру и заставить все то напряжение, скопившиеся за десятилетия правления короля-тирана, достигнуть точки кипения. Сиквел к «Потеряемся вместе».

Согласно проклятию, каждый мужчина семьи Иваизуми умрет через год после того, как влюбится. Хаджимэ определенно знает, что влюбляться в друга детства было ошибкой. Но он сделал это и умер. Смерть получил что хотел, пока Ойкава не заключил сделку в обмен на жизнь Иваизуми.

— Ива-чан, как сильно ты меня любишь? — Больше, чем я мог бы показать на всех пальцах рук и ног. — Хочешь использовать мои?

Оикава однажды приходит к осознанию, что в его телефоне нет ни одной ужасной фотографии Иваидзуми, и он бросает вызов своей волейбольной команде: в течение одной недели всеми мыслимыми и немыслимыми способами заполучить худшее фото их аса.

– Что... Что, если он не полюбит меня? Ойкава засмеялся. – Она, – поправил его парень, – Это только ребенок, Ива-чан. Она не сможет не полюбить тебя.

Все когда-нибудь умирают. Некоторые люди даже умирают рано, в самом расцвете сил. Но в волейбольном клубе Карасуно продолжало бытовать мнение, что Ямагучи Тадаши умер слишком молодым.

Казалось, жизнь начала потихоньку налаживаться. Юкине стал священным орудием бога Ято. Заказы стали, считай, ежедневными. Ярых разногласий между богом и его регалией не было. Бишамон не доставала их, ни разу не пересёкшись с богом... Но вдруг Юкине пропал, а бога начали мучить слишком реалистичные кошмары...

Мидорима - молодой и известный перспективный врач. Такао - куча невезения, который попадает в клинику.

Савамура Даичи: Какого хрена. (Иными словами — общение капитанов, явно имевшее место быть за пределами канона, представленное в форме чата в Скайпе)

К чему может привести игра в бутылочку...

Мало кто знает, что помимо блокнота со слабостями Коро-сенсея, у Нагисы есть еще один.

Карма мой лучший друг. Паршиво, когда я ничем не могу ему помочь. (Другой конец одной из глав манги и соответственно серии)

- С твоими кошмарами определённо надо что-то делать! – заявил Нагиса, вплотную приближаясь к Карме... - А я придумал, что сделать, - непоколебимо заявил Шиота. – Я спою тебе колыбельную!

С тихим стоном Женя откинулся на все еще влажные простыни и прижал кисти рук к своим глазам. «Как же здесь холодно», - подумал он, давя на глаза так сильно, что под веками начали вспыхивать разноцветные искры. «Как же здесь холодно» - эта мысль посещала его довольно часто. Порою ему казалось, что холод пробирает его до костей. Господи, как он мог докатиться до такого?! **У работы есть продолжение и почитать можно тут: https://ficbook.net/readfic/4749948 **

Есть вещи, которые не хочешь замечать, считая их незначительными. Но однажды узнаешь что-то такое, отчего эти неважные, на первый взгляд, фрагменты складываются в такую жуткую картину, какую и представить себе не мог.

– Что на ней было? – спрашиваю, почему-то уверенный в том, что Саня поймет. – Хрис просил, чтобы ты меня берег, – говорит едва слышно. – Как и всегда.

Моему брату двадцать и у него отказывает печень. У него нездорового желтоватого оттенка кожа и пожелтевшие, пронизанные сеточкой лопнувших сосудов, белки глаз. А еще сухие потрескавшиеся губы. Мне почти двадцать семь, и я абсолютно здоров.