Шерлок Холмс и Джон Уотсон (викторианский хотсон)

В комнате Холмса Уотсон находит копию «Портрета Дориана Грея». Или что происходит на Бейкер стрит после того, как роман о людях с нетрадиционной сексуальной ориентацией переворачивает всё вверх ногами.

Холмс предпочёл бы избежать возвращения с Уотсоном в Альпы, даже спустя много лет после событий в Рейхенбахе − от которых, он уверен, тот так и не оправился. Чуть-чуть тоски и много любви. А также изобилие льда и снега.

Джон Ватсон ввязывается в драку, чтобы отстоять честь своего друга, но вскоре понимает, что его аргументы, возможно, не так убедительны, как ему казалось.

Холмс подстраивает ещё одну фальшивую смерть а-ля «Умирающий детектив». Для того, чтобы показать ему, каково это, пережить подобное, Уотсон решает обмануть его самого.

На карточке было написано только имя молодой женщины – Виолетта Мак-Дэниэл, и я вспомнил, как Холмс говорил что-то об особе без адреса; я не знал, что и думать. Она могла быть женщиной с дурной репутаций. Но тем не менее она могла нуждаться в помощи.

− Чего не будет, Холмс? − И надо ли делать вид, что я не понимаю вас, а вы не понимаете меня? Полагаю, нет, − спокойно, без следа нетерпения, сказал он. − Вы так ясно показывали мне весь день, что ваши чувства отражают мои собственные. Дорогой Уотсон, у вас удивительно выразительное лицо, и мне так нравится читать по нему ваши чувства и мысли. Кроме того, вы, хоть ещё и не совсем смирились с моим вынужденным обманом, сегодня весь день старались быть поближе ко мне и не выпускать меня из виду.

«Я хочу наблюдать за тем, как он ест тост». Холмс... отвлёкся во время завтрака.

Уотсон хочет, чтобы Холмс не смеялся над его знанием французского.

Кое-кого обвели вокруг пальца.

Холмс прав: скука опасна, из-за неё мы поддаёмся нашим слабостям. Холмса тянет к раствору кокаина. Меня тянет к Холмсу.

Холмс и Мэри мертвы, Уотсон потерян и не знает, чем заполнить пустоту. Но положение вещей изменилось...

Когда при отсутствии другой стимуляции Холмса привлекает бреющийся Уотсон, тот предлагает побрить его везде.

Турецкая баня − наша с Холмсом слабость. Я не раз замечал, что именно там, в приятной истоме дымной парилки, мой друг становился менее замкнутым и более человечным, нежели где бы то ни было. На верхнем этаже бань на Нортумберленд-авеню есть укромный уголок, в котором стоят рядышком две кушетки. ("Знатный клиент" 1924)* «Но почему турецкие?» − спросил мистер Шерлок Холмс. [...] «Почему расслабляющие и дорогие турецкие бани, а не бодрящая ванна дома?» ("Исчезновение леди Фрэнсис Карфэкс" 1911)**

Первая осень Уотсона после того, как он переехал на Бейкер-стрит. Холодает. Погода становится более влажной и, влияя на здоровье и раны доктора, она мешает ему помогать Холмсу при расследованиях. Сколько времени займёт у детектива заметить, с каким благородством и стоицизмом Уотсон всё это переносит? (И что Холмс сделает, когда заметит?)

Когда Холмс получает ожог во время расследования, он и Уотсон смотрят на происходящее совершенно по-разному, и в то же время одинаково.

Одним холодным ноябрьским утром Уотсон пришел проводить меня на поезд, и в наши дотоле необычные отношения вкралось небольшое, но значительное изменение.

Его изматывающая работа − сама по себе награда, но Холмс находит, что в наличии компаньона есть преимущества.

Шерлок Холмс страдает от бессонницы всю свою жизнь. Узнав о масштабах бедствия, Джон ищет способ подарить Холмсу возможность хорошо высыпаться, и в процессе они сталкиваются с тем, о чём ещё ни разу друг-другу не говорили.

Ватсон нашёл в спальне Холмса порнографию.

За зиму 1883 года я не менее трёх раз услышал, как Шерлок Холмс пренебрежительно отозвался об иррациональной тяге влюблённых к написанию писем. После столь часто и неоднозначно высказанного им мнения, я был очень удивлён, когда нашёл в ящике стола пачку неотправленных личных писем.