Рекомендую другим

18+ Эван мечтал работать юристом, но вынужден довольствоваться должностью секретаря, пусть и в крупной компании. Но что делать гордому омеге, если будущее компании зависит от того, насколько хорошо он умеет работать вовсе не головой? Встать на колени?

Кайл один из лучших студентов на потоке, поэтому его отправляют на практику к змеелюдам. Закрытая раса со своими законами и правилами, понятиями чести и морали. Кайла ждет много сюрпризов.

Яд с губ обиженного водилы не капал только потому, что он их постоянно облизывал. Обветрились, наверное. Парень, пока думал над ответом, на них загляделся. Вроде ничего такого, но… Цепляют. Будят глубоко спрятанное. Не вовремя. Или наоборот?

«Когда Макса схватили за патлы, ткнули мордой в подушку и навалились сзади, грубо втискиваясь между ягодиц, он взвыл не от боли – хотя болеть определенно было чему. Он взвыл от удовольствия. От грубого, животного, слепого наслаждения. Макс стонал и кусал себя за руку, запихав кулак в рот; он чувствовал себя насаженным на кол, распятым, раскрытым до предела, и это было жуткое, ошеломляющее ощущение. А потом Гера начал в нем двигаться, и всё на свете вдруг стало неважно.»

Девять - просто цифра... Девять сантиметров - просто единица измерения... Девять сантиметров члена - это естественный комплекс у любого парня лет тринадцати... Девять сантиметров члена в двадцать три года, у парня с шикарными внешних данными - это... Это уже проклятье. Только вот проклятье ли, или просто очередной выверт судьбы?

Красивая жизнь, хорошая работа, куча веры в себя. Любишь одного, спишь с другим. Привычно, удобно, без трагизма и драм. Но ничто не бывает вечным, и мир в краткий период времени летит к черту. Всё меняется, все лгут, а гармонии нет.

— Ты бы не нарывался, малыш, — нежно пропел он мне на ухо. — Я ведь добреньким не всегда буду, и про боль не шучу. Ещё тявкнешь, руку оторву, усёк? — и так запястье вывернул, что слёзы из глаз брызнули. — Валяй. Ты ведь теперь хозяин, тебе всё можно. Он неожиданно меня выпустил: — Ничего, обломаем.

«Не было никаких сомнений, что его сейчас оттрахают, и эта мысль приводила его в ужас и одновременно заводила до почти болезненного возбуждения. Он словно приманил этого парня своими непристойными мечтаниями на парковой скамейке, и теперь должен поплатиться за это...»

На всякого лиса найдётся свой охотник. Обложка от Юлии Гай: http://s019.radikal.ru/i612/1501/48/404abae38389.jpg

Написано по заявке: русреал с коварным молодым пацаном, который совращает взрослого дядю. Пацан сверху. Хэ. Особого коварства нет, как и особого совращения.

Как можно помучить мазохиста? Быть к нему нежным.

– У тебя есть какие–то другие планы на вечер? – спросил Стрелецкий. Вот теперь все четко вставало на свои места – и приглашение на презентацию книги, и мутная история с утверждением макетов, и особенно оброненное нефтяником «не скучай» на фуршете после лекции. Директор департамента хуй–запомнишь–чего его клеил. Прямо сейчас, прямо здесь, в ресторане с морепродуктами и без бургеров Женю клеил мужик. И сдавать ему до конца жизни высшую математику каждый день, если это не так.

У Грея один путь каждый день — к своей Ассоль.

Написано в соавторстве с Mister_key. Двадцатилетняя война причудливо перекорежила и перемешала судьбы. По ее окончанию гем-лорд и барраярский офицер сами подошли бы к друг другу разве что на пушечный выстрел - была бы пушка! - но им придется уживаться вместе, связанным чужими обязательствами, формальностью закона, злым недоразумением... и, конечно, глубокой, искренней взаимной неприязнью. Но даже если они найдут компромисс, примут ли его окружающие?

- Добрый вечер. Аркаша, студент хореографического училища, гей. Вы комнату сдаете? - Здрасте. Виктор, архивист. Алкоголик. Сдаю. Но тебе не сдам. - Потому что я голубой? - Потому что я синий.

Ромчик быстро оглядел амбала и не нашёл ни одного гомо-признака: ногти, волосы, одежда… Да из Вовки гей, как из Жириновского фигурист! Ясно дело, что парень перебрал все варианты, где бы перекантоваться после ссоры с родителями, и разыгрывает тут голубую карту, чтобы хоть Рома его не гнал. Прознал от кого-то про тайну Белочкина и давит на гей-солидарность. Ах ты ж маленький пиздунишка!

- Аваров – это который пидор? Тогда вон, Дымова к нему подошлём, он у нас красавчик. Он ему прослушку и поставит.

"- Иноходец… То есть по-иному ходит. Конь всего лишь по-другому переставляет ноги, а люди его уже в бракованные записали, чуть ли не в уроды. Я вот тоже… иноходец. В определённом смысле. Потому что люблю не только девушек, но и парней тоже. Ну и что? Кто-то считает, что это ненормально. Да пусть хоть пополам треснут, а я знаю, что я не урод, и не ошибка природы!"

"Ну, всё, пташка, ты нарвался! Ведь не знает, с кем разговаривает, а расчирикался тут! - Филин, говоришь?.. – Савелий демонстративно оглядел ещё раз тонкую напряжённую фигурку в переливающемся художественном рванье. – Ну, тогда ты – попугай. Какаду. Нет, какадушка!"

И как же нас угораздило попасть на эту сумасшедшую карусель, где, как в песне поётся, «никак нельзя догнать друг друга»? Кто начнёт рассказывать первым? Наверное, тот, кого центробежная сила первым сбросила с этого чёртового аттракциона?