Lycaon / японская visual kei рок-группа

Я хочу ворваться в ваши души и убить вас.

Погребенные под обломками собственных надежд.

- Да не девчонка я... - обиженно пропищал вокалист, резко захлопывая зеркальце и бросая на водителя сердитый взгляд. - А вот это мы скоро проверим. Если ты опередишь меня по очкам, я больше никогда не сравню тебя с девушкой. А если я тебя сделаю, то... Ты станешь моей девочкой на этот вечер и исполнишь кое-какую истинно женскую работенку, - хитро улыбнувшись, Хийю обвел взглядом своего коллегу с ног до головы и подмигнул ему, вынуждая пухлые щечки вокалиста залиться краской.

Помню, как шептал: «Всё будет хорошо, я не причиню тебе боли».

Юуки стонал от натиска тела его товариша по группе. Немного червствые от постоянных, безпрерывных сыгранных аккордов на гитаре подушечки пальцев нежно прикоснулись к оголенному телу, вызвав тем самым возбужденный тяжелый вдох. -Са...Са... Сатоши

"- Принцесса Юуки, сегодня все для тебя, - весело тараторил Сатоши, путаясь в собственных ногах в попытке сделать реверанс. Он, как и Ичиро, начал отмечать день рождения вокалиста с самого утра, но строго дозируя степень «поздравлений», отчего все еще, хоть и нетвердо, но держался на ногах. – Любое желание."

Если в какой-то момент тебе покажется, что весь мир отвернулся от тебя, и даже звезд на небе видно не будет, позови меня. Я обязательно приду, и мы создадим собственную вселенную.

- Вы хотите сказать, что это чудо и есть тот самый невероятный вокалист, о котором мне все уши прожужжали? - Хийю кивнул в сторону сидящего на диванчике и внимательно вглядывающегося в свой телефон светловолосого паренька. - Он совершеннолетний хоть?

*** Герцог Безумия Чем больше усилий, тем меньше вероятность Как-то так он говорил. И Сатоши испытывал это на себе. Тянул с невероятным упорством, но чувствовал, что еще мгновение и конец. Не вспомнит более ничего и никогда, а Хиро в его памяти останется лишь промежуточным звеном. Тем самым, что не оставит прошлое в прошлом, а придет в настоящее с правами на будущее.

Юуки сверху.

Действие происходит в раздевалке авиастроительного завода...

Наивная, влюбленная душа не видит реальности и, не жалея своих тонких крылышек, бьется о стены суровой жизни, пока ее последние силы не иссякнут. После этого она ложится на холодный пол, подтягивает сбитые колени к груди и рыдает, пока слезы не закончатся. У меня не осталось сил даже на это. Значит ли это, что я погиб окончательно?

Каждый день одно и тоже, это в конце-концов так надоедает, что уже то, что радовало и заставляло сердце биться чаще, становится скучным. Есть ли из этого выход? Возможно, если всего лишь чуточку переменить расстановку сил, имидж. Главное, чтобы остальных было кому привести в чувства.

Хотя изгибы его тела, заставляли все же задуматься о его профессии. ...

Йо-ке в голову закрадывается безумная мысль: не знай он, что в этот же самый миг Юуки как последняя шлюха отдаётся своему гитаристу, он вполне мог бы влюбиться в него... Во всего. От тонких чёрных каблучков его блядских сапог, до самых кончиков волос выкрашенных в дурацкий розовый цвет.

Цвет розы не иссякнет и останется притягательным до тех пор, пока не закончится срок её цветения. Развратно-бархатный, глубокий, сочный… как дорогое вино, как губы валютной проститутки.

Я могу кричать, пока не сорву дрожащий голос, я могу плакать разъедающими сознание слезами и резать свою тонкую, нежную кожу, ведь об этом все равно никто не узнает. Никто не услышит крика о помощи.

- Знаешь, - говорю медленно, чтобы случайно не дать воли бушующим эмоциям. – У каждого человека есть свой предел. Некая черта, до которой можно делать все, что угодно. Но после пересечения этой черты наступает конец. Предел. Мой предел наступил.

Похоже, я медленно сейчас схожу с ума, пристально наблюдая за прикрытыми от стыда глазами, боясь пропустить любую мелочь в изменении его мимики. Пальцы прошлись по гладкой, словно шелк, коже, останавливаясь у края джинс. Еще не поздно остановиться. Почему мне не хочется прекратить? Расстегиваю пряжку ремня и раскрываю ширинку, поглаживая напряженный низ живота. Господи, это выше моих сил…. Беги от меня, малыш. Прямо сейчас, ударь, закричи! Хоть что-нибудь! Но ответом послужил лишь тихий стон.

— Боль и свобода или яд безмятежного неведения? — А без боли никак нельзя? — Можно, но в чем тогда заключается твоя жертва? Медовый пряник променяешь на шоколадный с начинкой? — Бог улыбается, а дьявол ласковым котенком мурлычет на его плече.