Фанфики с участием: " Понтий Пилат/ Иешуа Га-Ноцри"

Смерть! Как же он ошибался, думая, что смерть принесёт облегчение и забвение! АУ, в которой вместо мучительного бытия в лунном свете Понтий Пилат обречён бесконечно встречать Иешуа в следующих жизнях. Встречать - и не мочь спасти, как бы ни хотел.

Золото звякнуло в кошельке. Много. Очень много. Эти дураки не заслужили награду за такую простую работу как молчание. Следовало бы заставить их молчать навсегда, но это вызвало бы ещё больше вопросов.

Плохой день, чтобы заниматься делами. Решив так, Пилат остался в доме и постарался усмирить глупое сердце, поющее от радости: день, проведённый дома — это всегда время, разделённое с Иешуа.

Мастер чувствовал, что создает нечто непоправимое и жуткое, однако не мог перестать писать, слова сами рвались на бумагу, выскальзывая из кончика его карандаша: "И вот тогда на залитых солнцем каменных плитах дворца Ирода Великого появился Он. Глаза Его были разного цвета, походка пружинила, а полы черного плаща развевались подобно крыльям. Он шел к креслу Пилата, улыбаясь уголком губ, и каждый звонкий шаг Его отдавался в голове прокуратора надвигающейся головной болью".

Вместо привычной радости и предвкушения наконец теплых деньков после долгой зимы, с каждым днем волнение и страх овладевали Пилатом все сильнее. Сны стали беспокойнее и потеряли разумные черты. Он стал просыпаться от кошмаров несколько раз за ночь. Он почти не спал, боясь, что жуткие образы вновь его настигнут. Иешуа был рядом, старался успокоить. Но руки его более не приносили прежнего успокоения и безопасности. Губы его не забирали плохие мысли, а стук сердца его лишь сильнее угнетал.

Пилат останавливается, смотря прямо на арестованного, что не поднимал глаз. — Посмотри на меня… — имя тут же вспоминается. Холодный пот скользит по спине прокуратора. — Иеуша… — …Га-Ноцри — на выдохе шепчет мужчина и вскакивает в постели.