Учитель-мафиози Реборн 2

"Ты чудовище! " - последнее, что сказал Савада Тсунаеши своему брат прежде, чем тот ушел с поля Конфликта Колец. - Ты даже не представляешь, насколько, - улыбается ему Савада Иетсуна при следующей встрече. - Ты ведь не думал, что я допущу такого неуча, как ты, до поста? Нет? Жаль... Но ничего. Я еще сделаю из тебя человека...

Всего один упавший камешек может стронуть лавину. Всего один поступок поможет обрести семью, которая будет с тобой, несмотря ни на что. Смерть? Прорвемся. Другой мир? Приспособимся. Но кто же знал, что всё будет именно ТАК?

Сочувствие главным героям и нежелание им уподобиться. Она здраво рассуждала – для становления чем-то подобным изначально нужна некая детская непоседливость, вера в добро и набор психологических травм, что позволят идти вперед с ослиным упорством, вырывая свою жизнь из костлявых рук, пренебрегая ей. У девушки было иное отношение, а потому Смерть была бы принята с усталой усмешкой и понимающим взглядом. Ничто не вечно.

Как много Сильнейшие знают о слабейшем из них? А знают ли вообще хоть что-то?

"У Аркобалено не может быть детей" Но раз проклятие снято, то может ли он назвать этого ребенка сыном? Что-то подсказывало, что да. Как минимум духовно он его науку перенял. В целом, киллер дал ему больше в этом плане, чем Иемицу.

Когда вы находитесь с кем-то, кто вас полностью принимает — это терапия. Происходит исцеление.

Савада Тсунаеши: 16 лет, нулевой размер груди, полосатые чулки. Любит математику и программирование, не любит - мафию. Готова сбежать, чтобы не становиться Десятым боссом Вонголы. И ведь получится!

Тсуна улыбается, наблюдая, как дочь всеми правдами и неправдами - темными и светлыми - пытается пригладить волосы. Чертыхается, поминая христианского Диавола, Бабу Ягу и дедушку лешего.

Им не нужно было быть провидцами, чтобы знать чем это кончиться.

Вонгола умер, да здравствует Вонгола! Вот только Десятое поколение и после смерти умудряется найти себе приключения. Как выжить в таком знакомом мире, где тебя никогда не было? И главное - как донести до Реборна, что ни на какое свидание ты не пойдешь, задери его Кавахира с Три-ни-сетте!

В руках безликой воли сосуществуют схожие миры, Там, не зная друг о друге, страдают две души. К каждой, словно темный рок судьбы, Всегда тянулись разные, но кровавые пути. Когда мучения и милость обрели неравный вес, Молчаливая мессия, ратуя за счастье своих возлюбленных небес, Дабы погасить чужую боль и вину испить, Сплела их жизни в стальную нить, И тогда, любовно улыбаясь, как распустившийся подснежник, Она клялась в верности лишь тем, чье имя - грешник. ©Бардхайт

Она сжимает в руках письмо. О смерти. Смерти ее последнего сына. Того, за кого она держалась после потери младшего. Она хочет кричать. Она хочет плакать. Она хочет ощутить хоть что-то помимо этой оглушающей пустоты внутри. Ее словно заморозило. -Нана, дорогая, мне жаль - она не верит. Больше нет. Потому что не чувствует искренности слишком давно. Из ее мужа вытекает жизнь, а женщина гадает о том, как много раз тот наблюдал за той же картиной с участием их детей.

Для всех Риота - приличный молодой человек. ГДК закатывает глаза, фыркая - окружающие почти подпрыгивают, а те, кому нужно различают в этом веселье, а не раздражение. Бейсболист улыбается шире, ворошит волосы, опускает руку, щупая треснутые ребра. Боксер несется мимо, кричит привычно, смотрит холодными ртутными глазами, оценивает, словно не он вчера едва дохромал до дома. Иллюзионист на крыше беззвучно смеется, ему ничего не мешает провести пальцами кривую по телу, обводя синяки.

Кажется, Тсунаеши умер. Да здравствует Занзас? Ага, хрен вам. Он не будет впрягаться в эту кабалу!

Когда Тсунаеши попал в свое тело в параллельном мире он просто офигел. У него есть младший брат близнец который еще боле никчемен чм о был когда-то до Реборновских времен. А его отец тренерует его чтобы о стал достойным боссом Вонголы... А если учесть что его брат истинное небо... здравствуй отпуск я скучал! >А реальность мерзко улыбаясь показывает ему фигу и смеётся

Кто придумал, что с Савадой никто не хотел дружить из-за его никчёмности? Почему никто не взял во внимание, что раньше он замечательно со всеми общался? Просто Савада не хочет. Надружился. Просто Савада понял, Хэппи Энда не будет|| Сборник, посвящённый стеклу. Даже если Основной персонаж жив, это не значит, что всё хорошо. Конец плохой, в той или иной степени. Сборник на похрустеть стёклышком, приятного аппетита.

О том, как и почему напились два Аркобалено, послушав слухи про себя. Или почему Саваде Тсунаёши теперь грозит свадьба...

Бьякуран действительно, очень боится Аркобалено Облака. В десятилетнем будущем, тот его почти убил. Но почему-то в самом конце отступил. - Забавный ты ребёнок, Бьякуран Джессо. – Сказал он, опускаясь на колено рядом с ним. – Интересный. – Изящные, тонкие пальцы невесомо провели по бледным скулам, задержались на татуировке на щеке под глазом, стёрли кровь с подбородка. – Давно я так не веселился, - улыбнулся ему Облачный Аркобалено. – Так и быть, дам тебе шанс, мальчик.

После смерти Скуало попал в прошлое и... немножечко изменил сюжет. Подумаешь, Бельфегора почти нормальным сделал, это же хорошо, не? Какие же будут результаты его изменений? Сможет ли он отменить ледяную тюрьму? Определённо, ведь он — неудержимая акула Варии!

Иногда, когда-то давно, ему говорили, что Скалл очень низкое облако. Достаточно низкое, чтобы стать туманом. И о, боже, какая ирония! Он и вправду, стал туманом! Знал ли тот, кто говорил это что будет дальше, а может просто пытался догадаться?