Атака титанов

- Если захочешь взять реванш, Аккерман, - продолжил слегка хриплый голос Леви над ухом азиатки, опаляя кожу намного сильнее горячих струй воды, - ты знаешь, где находится моя комната.

Микаса фыркает, для вида прикрываясь извечным красным шарфом, обмотанным вокруг шеи, кажется, специально для случаев, когда надо спрятать ехидную усмешку от капитана. А Леви не до шуток. Леви раздражен, бесится и вообще выпрямляет спину, лишь бы прибавить жалкие сантиметры к уже имеющимся ста шестидесяти. Но приговор очкастой слишком суров: – У Микасы – 170, Леви – как обычно 160.

«Приходи в кабинет к десяти вечера. Я заварю чай». Микаса не хочет, не желает куда-то идти на ночь глядя, а уж тем более к злющему как черт капитану. Только её никто не спрашивает: приказ есть приказ. – Вы всегда так поздно чай пьете? – спрашивает она, едва прикрывая за собой дверь. Та противно скрипит, и Леви морщится. – Нет, но ты садись, садись. Располагайся, – отхлебывая из какой-то бутылки, хищно усмехается он.

Леви, не ожидая подвоха, с непривычки давится чаем, опрокидывая на тщательно выглаженные брюки лучшую заварку в своей жизни. Эта Аккерман что, совсем совесть потеряла?! Задавать ему подобные вопросы... — Это тебе к Очкастой, — нет, она еще и лыбится! Ну посмотрим, кто кого.

Спустя три года Жан вместе со своими друзьями возвращается на Парадиз, где в этот же вечер в роскошном особняке устраивают бал-маскарад. И пока все его друзья будут веселиться и пить шампанское, Жану предстоит великая миссия среди сотен разноцветных масок найти Микасу Аккерман.

Жан пытается залечить свою рану на спине, а Микаса приходит ему на помощь, между ними завязывается разговор, где он рассказывает ей о своих чувствах, но примет ли их Микаса?

Сердце и душа принадлежат Эрену, и это самая естественная в мире вещь. Микаса зарывается носом в шарф, прячет тревогу: тогда каким образом тело попало в чужие руки? Чем она думала, когда пришла к капитану? Она помнит слишком много из того, что стоило бы забыть. Понимает, что это ничего не меняет и никогда не изменит, и всё же, глядя на то, как шевелятся его губы, отдающие распоряжения, чувствует их мягкую влажность слишком отчётливо.

Небо разучилось синеть, а звёзды на нём словно дыры — всё погружено в безразличие с отчаянием. Вот и Микасе также или же никак. Просто никак.

Он ведь просил.

Микаса и вправду ненавидит Леви. Она готова впиться в его шею зубами, мучить и истязать ее так, чтобы он молил девушку не останавливаться. И хуже всего то, что в этот момент азиатка мечтала слышать стоны его наслаждения. Она действительно сошла с ума. Это не может быть правдой. Но всё ее внутреннее несогласие улетает вместе с остатками здравого рассудка, когда она вновь встречает пытливый взгляд капитана на себе. О да, с этого все и началось. Все начинается со взгляда.

Райвель учит Микасу жизни - и убивает ее.

Эрен становится чудовищем и разрушает мир старый. Но создает новый ненароком.

Райвель переживает потерю команды. Микаса пережила саму себя в третий раз.

Эрен влюблен в Микасу - но еще не может смириться с этим чувством. Райвель влюблен в Микасу - но уже не может справиться с этим чувством. Микаса сражается с гигантами, хорошеет, празднует день рождения, мечтает - живет.

Эти сны завладели Эреном пару лет назад, когда мальчик начал постепенно превращаться в юношу. Сначала – совсем редко, но потом все чаще и чаще. И вот теперь он видел их чуть ли не каждую вторую ночь! Когда это случилось впервые, Эрену захотелось просто взять и провалиться сквозь землю. Тогда он несколько дней избегал Микасу, пока, наконец, не сумел справиться с картинками из своего сна, которые всплывали перед глазами, стоило ему увидеть ее...

Скучать по нему вошло для нее в привычку. Так же, как и волноваться о нем. Но от привычки можно избавиться, и один из способов – заменить ее на другую, более приятную!

Уже пятый месяц Микаса часто ночевала в его постели… но при этом каждый раз смущалась так же, как и в первую ночь. Девушка постоянно была очень напряжена, не могла расслабиться и, вероятно, именно потому еще ни разу не испытала оргазм. Эрен, конечно, допускал возможность того, что сам делает все недостаточно хорошо, но намного больше его пугало другое предположение: а не слишком ли он поторопил Микасу?

- Микаса, если ты обманешь меня и умрешь, я тебе этого не прощу, - напряженно прошептал Эрен, прежде чем собственнически завладеть губами любимой. Волна яркого трепета захлестнула юношу с ног до головы. Наслаждаясь этими мягкими, чувственными губами, Эрен все крепче прижимал Микасу к себе – словно надеясь, что если он обнимет ее сильно-сильно, она навсегда останется рядом и с ней никогда ничего не сможет случиться.

Выйдя в коридор, парочка оказалась перед нелегким выбором: из-за чего им смущаться больше? То ли из-за того, что они попались Риваю и Ханджи… то ли из-за того, что сами же их и застукали. Не найдя решения этой дилеммы, Эрен и Микаса сошлись на том, что утро вечера мудренее, и разошлись по своим комнатам.

Пытаясь осознать происходящее, Эрен в оцепенении стоял в своей кабинке, выглядывая сквозь образованную занавеской щель. Что? Почему? Как?.. Когда до него наконец дошло, в чем дело, Микаса уже снимала штаны, обнажая длинные тренированные ноги. А Эрен так и продолжал стоять столбом, но с одним-единственным различием: сейчас он совершенно четко знал, что совершил роковую ошибку, повернув не туда, и забрел в женскую душевую!