Фандомное болото

Вставка в промежуток сюжета между первым и вторым сезонами SDC. С антагонистом, стэндом и всем полагающимся.

- Джотаро, это уже не первый раз происходит. - снова обратился к другу Нориаки, едва учитель отвернулся. - Станд - это воплощение духа владельца, неужели ты не чувствуешь, в чём причина?

АУ, где вместо Сьюзи больного Джозефа выхаживает вполне себе живой Цезарь. Как может, так и выхаживает.

Враги подстерегают их на каждом шагу, и, что абсолютно естественно, после недель постоянного напряжения, неглубокого сна и зачастую отвратительной гостиничной еды начинает сказываться накопленная усталость.

Мы знаем что у Иерофанта есть рот. А вдруг под маской не только рот?

Небольшая зарисовочка, о начале крепкой дружбы и нежной любви между Джотаро и Какёином, а так же их стандами.

Очнувшись после схватки с очередным стэнд-юзером, Джотаро Куджо обнаружил, что он превратился в лохматого кошака.

Джотаро переезжает в собственную квартиру, однако стены оказываются настолько тонкими, что он может слышать всё, чем занимается его сосед, Нориаки Какёин.

Какёин заболел.

Немного о том, что происходило во время путешествия между сражениями со станд-юзерами.

Сокращая расстояние, он подстраивается под шаг Какеина. Лишние мысли, тянущие назад, рассыпаются осколками.

Об­хо­дить­ся без те­лефо­нов… Не­уж­то ина­че не­воз­можно в этом ми­ре? Джо­таро ни­ког­да не ду­мал, что приз­на­ет не­об­хо­димость со­тово­го в его жиз­ни, по край­ней ме­ре в этот мо­мент, ког­да связь с Ка­кё­ином по­теря­на.

В один спокойный вечер Какёин предлагает игру.

You knew that he'd be trouble right before the very first kiss

Джоджо, вообще-то это не вишня, а черешня.

Шоколад на День Влюбленных. Ничего более. Точнее, не шоколад, а конфеты

Джеймс, Сириус и Питер получают наказание за очередную вылазку. Ремус, который, по счастливой случайности, не сопровождал друзей, вынужден контролировать Блэка.

Питер никак не может найти себе девушку. Сириус, желая помочь другу, разрабатывает отличный план покорения женских сердец, но потренироваться решает для начала вместе с Лунатиком.

У Римуса больше шрамов - на руках, на шее, даже на лице прибавилась парочка тонких, едва заметных; у Римуса выцветшие бледные глаза, в которых одиночества столько, будто это он провел двенадцать лет в Азкабане наедине с дементорами; у Римуса просевший, отдающий отчаянной хрипотцой голос, всё такой же тихий, но теперь намного более строгий. В нём есть уверенность, но нет жажды жизни той, которая была у него в Хогвартсе и после него. У Римуса никого нет, как и у самого Блэка.

Все наступило внезапно. Когда они разъехались после окончания пятого курса, Лунатик был просто старым добрым Лунатиком: мягким, теплым, немного разорванным по швам; у него был запах старых книг, шоколада, а легкий волчий аромат Сириус мог почувствовать только когда был Бродягой. Он был собой со всеми его удобными свитерами, кардиганами (ей богу, какой парень-подросток вообще носит кардиганы?), с его здравым смыслом и крутым чувством юмора. Но когда они вернулись в школу, Лунатик стал горячим.