Арно находит приключения на свою оленью пятую точку, рискуя раньше времени отправиться в Рассветные сады, проявляя чудеса изобретательности. Леворукий его отправляет обратно.
— И почему ты отказался? Преисполнился милосердия к врагу Талигойи и всех Людей Чести? Или, как истинный Окделл, до глубины души оскорблен предложением отравить, а не убить в честном бою? Скорее второе. Будь это прилив милосердия, Штанцлера ты бы не выдал.
И нам не помог бы ни ангел, ни бес,
Когда бы не рёв соберано:
«Ты встанешь к штурвалу, собака Вальдес!» —
И я вдруг поверил, что встану!
Я мчался на зов неоткрытых земель,
Бывал в кругосветных походах,
Я пил за удачу, но крепче, чем хмель,
Пьянил меня ветер свободы!
- Что над вами там творили, а, господин Кальдмеер? В ваших Печальных Лебедях? Что натворили такое... - нехорошо, очень нехорошо блестя глазами, допытывался Вальдес у бывшего адмирала цур зее.
- Ничего, господин вице-адмирал, - бесцветно отвечал тот, глядя куда-то за плечо талигойца. И почти не врал.
Чтобы сломить человека, порой не нужно никаких пыток - достаточно просто оставить его наедине с собственной совестью. И ни Создатель ему не поможет, ни, тем паче, какая-то залетная ведьма.
Во сне, в тусклом вечернем свете, Ледяной выглядел лет на десять моложе – и сквозь знакомые черты лица, сквозь худобу, сквозь глубокие складки у рта и между вечно нахмуренных бровей, неумолимо проступало другое лицо, которое Руппи знал ничуть не хуже.
Ну не могло всё быть так просто! Марсель-то думал, что самый большой подвох среди изящно складывающихся удач – это болезнь Ворона, а оказалось, что он умудрился расплатиться собственной головой. // О том, что могло случиться с тем, с кем ничего не случается.
Космическое АУ
Прошло много-много Кругов, а Талиг и Дриксен до сих пор воюют между собой. В сражении у планеты Хексберг Ротгер Вальдес захватил в плен Олафа Кальдмеера. А потом получил два письма: от альмиранте Марикьяры и кесаря Дриксен. В этих письмах говорилось одно и то же.
