Избранное по D.Gray-man

Аллен живёт двойной жизнью: днём для всех он - сумасшедший затворник, а ночью в его снах просыпается тот, кто уже давно умер - Неа. Аллен вынужден положить свою жизнь на внутреннюю борьбу, чтобы сдержать Неа и не позволить ему вернуться в мир живых, ведь тогда на его руках непременно останется чья-то кровь.

Вы любите сказки? Я расскажу вам одну... О юном Клоуне, в полумраке гримёрной которого на криво вбитых гвоздях висят сотни искажённых, ненастоящих лиц – сотни ярких театральных масок на освещённой арене цирка.

Звуки опасны

Аллен никогда не предполагал, что окажется в подобной ситуации. Он не думал, что однажды проснется вот так, с болью в разрывающейся, выворачивающейся наизнанку груди, что кашель будет выкручивать его легкие, что дышать будет такой уж большой проблемой. И, признаться, он совершенно не был готов к тому, что чертовы шипастые цветы в грудине могли приносить столько неудобств.

О бессонных ночах, одном странном Иллюстраторе, появившемся из пустоты виртуального дневника, об историях, которые пишутся каждую ночь, сигаретах, воронах и самолётах, и совсем немного - о крыльях.

Аллен, отчаявшийся, растерянный, разобранный, разорванный по кускам, душу свою прожёгший, потерявший, даже сам не зная когда, по всем законам этого мира должен был умереть. Нет. Он даже не должен был появиться на этот свет. Потому что такие, как он – не живут здесь. Те, у кого родственной души давным давно уже нет.

Аллен злится больше, Аллен не может пройти мимо, не поддев Канду в очередной раз, у Аллена начинается настоящая ломка, если он не видит этого проклятого красавца хотя бы день.

Зрение уходит от него безвозвратно, и шансов на удачное лечение слишком мало.

Канда, всё-таки, выживает. Потому что не может иначе. Чудище отдаёт на это последние свои силы, и издыхает в нём, уходит за грань мира вместе с исчезнувшей душой Алмы, и больше не появляется в очистившейся душе.

Аллен сидит на коленях перед кроватью, Аллен смотрит, слушает, тихие толчки чужого сердца: тук-тук-тук...

Канда сгорел, Канда расплавился, Канда исчез из его жизни так несправедливо, так остро, так болезненно и внезапно, что впору бы просто достать своё сердце - израненное, едва толкающее по жилам кровь, да швырнуть его в осколочный мусор под ногами, раздавить к чёрту, чтобы никогда уже, чтобы совершенно никак… Не чувствовать.

Канда замечает странные действия со стороны Ордена и обнаруживает их последствия на Недомерке. Что он намерен делать?

"Говорят, если сделать тысячу таких, исполнится твое самое заветное желание." Обрывки воспоминаний о бумажных птицах.

..и век бы ходить ему закованным в птичий доспех, не оставь заклятый враг ему подсказки, что лишь одна из дочерей Зеленого человека способна заклятье то снять, да только.. замуж за него пошел младший сын лесного колдуна.

Голос, способный вернуть с того света, и песня, что способна возродить душу из пепла. Аллен не думал, что такое и вправду возможно.. до тех пор, покуда сам не был пленен волшебством музыки, что явилась ему одновременно и проклятием, и спасением. "Не говори ничего. Просто слушай. Этот голос всегда будет звучать внутри тебя. Если, конечно, ты позволишь себе слышать его."

...А ведь все началось с малого: Аллен до сих пор помнил, как тряслись его руки, когда он, судорожно сдерживая рыдания, помогал Канде копать яму для Джонни, страшно улыбающегося доброй, родной... мёртвой улыбкой. Чёртов Ной внутри Аллена с каждым днём креп, набирал силу, и Аллен всё чаще терял контроль над своим телом и сознанием. Боль чужих смертей, туманившая сознание, душила обречённостью, тоской и смехом Четырнадцатого внутри него.

Выполнено по заявке: "Канда случайно узнает, что Аллен ВИЧ положителен. И всё равно раскладывает его."

Знаешь, БаКанда, а я ведь считал тебя сволочью.

Они оба – сломанные, хлебнувшие горя люди, нашедшие спасение друг в друге. И пока сердце Аллена билось, пока он справлялся со своим сумасшествием, Канда знал – все будет хорошо.

Канде Юу двадцать лет, он работает оператором на телефоне доверия, и все, что у него есть – это два года, отобранные проклятой амнезией, куча рисунков и полнейшая неопределенность. Аллену Уолкеру восемнадцать, и его единственное спасение – настойка пустырника и десятки исписанных тетрадей, ставших вместилищем для его сумасшедшей фантазии. Канда не думал, что его жизнь изменит странный вопрос от странного клиента. Аллен не знал, что совершенный от скуки звонок станет для него роковым.