Грейденс и др

Криденс так давно этого хотел

Персиваль не обидит его. Не унизит, не ударит, не сделает больно

Криденса изнутри снедает мрак вязкий, непроницаемый; он смачно обгладывает его кости, рвёт, прогрызает насквозь нутро. Только хрипловатое «мальчик мой» куда-то чуть выше уха приглушает назойливый шёпот в черепных застенках и приносит гипнотический покой. Криденс живёт одним лишь Грейвзом — Грейвз его глоток воздуха сквозь болотную толщу, его мессия, его бог.

Настоящий Грейвз, найденный и освобожденный после ареста Гриндевальда, испытывает неописуемую боль от мысли, что косвенно причинил вред мальчишке, чьего доверия он добивался слишком долго.

Грейвз переломанный, перешитый по разошедшимся швам неумело, и взгляд его, как и душа, — вакуум без конца и начала. Всё, что держит его на плаву, не дает в пыль рассыпаться, это сгусток обскура внутри, между третьим и четвертым ребром слева. Грейвз Криденса носит в сердце, им одним себя заново по битым осколкам собирает.

Сумрак неосвещённых углов в переулках, в сквозных комнатах заброшенных домов Криденса совсем не пугает. Его сумрак сверкает позолотой запонок и жаркой улыбкой, вязнуще-горькой на вкус. Его сумрак увлекает его в объятия, гладит шею нежно, успокаивающе и целует истово так, что воздух в лёгких истрачивается.

Инквизитор великой католической церкви, отец Персиваль Грейвс не привык сожалеть об отнятых его руками жизнях. Он смотрит на запертых в камерах ватиканских подвалах еретиков как на уже мертвых сыновей дьявола. Он видит в них только грех, и ничего больше. Криденс Бэрбоун, неграмотный мальчишка-цыган, воровавший фрукты на площади Кампо деи Фиори и заливисто певший на площади Пьяццы какие-то похабные песенки, смотрит на него исподлобья и сверкает белыми зубами, а в его глазах пляшут чертики...

Я преданно и наивно верил Вашим самым лживым и наглым словам, не желая тушить в себе эту обжигающую страсть. Осознанно давился сладкими и глупыми надеждами, отравленными Вами, Персиваль. Вы – прекрасный виновник гибели моей души, которая сгорела дотла также быстро, как и загорелась.

На застывшем лице Грейвса нет ни капли эмоций, но глаза выдают внутреннюю, такую высушивающую душу борьбу. Персиваль тих, его словно нет: ни в кабинете, ни в здании, ни в этом городе или вселенной. Он медленно, почти неслышно дышит и совершенно не двигается. Грейвс вспоминает и думает, думает, думает…

МodernAU, где Персиваль проигрывает спор и в наказание вынужден вслепую обнимать прохожих, а Криденс - просто мальчик, которому хочется человеческого тепла.

Они уходили так быстро, так поспешно, будто под ногами у них разрывалась земля, ломалась, крошилась, как и мысли-память-слова. Зато теперь, в стенах большого дома, вдали от шумного города, вдали от волшебства, время замедляет шаг, и они плывут сквозь наступающую зиму словно на льдине, вдвоем, окружённые только безбрежностью белого.

Персиваль Грейвс, 25-летний волшебник, только начинающий свою карьеру, замечен маленьким не-магом за совершением волшебства. Во что превратится эта случайная встреча?

Кевин псих. Соседи звали его исчадием ада, и в первую неделю знакомства Джерри охотно соглашался с этим. Парнишка был той еще занозой в заднице и это еще слабо сказано.

В маленьком отеле, что держит Мэри Лу с сыном, давно живет писатель, что отчаялся совсем. И он не замечает постепенно, как руки его от тоски начинают чернеть, не замечает и он того, что у мальчишки этого так же чернеют руки, что он так же отчаялся совсем

Написано по заявке https://vk.com/wall-133451484_29387 Персиваль, восстановившись, возвращается в МАКУСА, только вот он забыл о Криденсе. Находясь в тяжелом состоянии, когда его находят, Грейвз придумывает себе другую версию того, что же с ним случилось, чтобы оградить себя от психических травм, искусно убирая из своих воспоминаний Грин-де-Вальда и то, что с ним связанно. Но это коснулось и воспоминаний о Криденсе. З.Ы. На самом деле все не то, чем кажется! :)

В его жизни было две страсти: служение Богу и чернявый демон.

Мистер Грейвз даёт Криденсу ещё одну причину найти ребёнка.

Драббл к будущему фанфу. Демоны тоже привязываются к людям, несмотря на черноту их душ. Только знаки внимания уж больно странные.

– Ты можешь его контролировать. Криденс... – Криденса здесь больше нет.

Mermaid AU! Длинный рыбий хвост, чешуя, переливающаяся на солнце — это была лишь одна часть выловленной из моря твари. Вторая же была иной: болезненно бледная кожа, тонкие руки, запутавшиеся в переплетении сетей... Но человеческого в этой твари было немного, ее хищная сущность рвалась на свободу, обнажая в оскале острые клыки, злобно шипела, пытаясь разнести палубу в щепки, неистово изгибалась, продолжая биться в своем плену.