итасасу

Родители оставили двух братьев на три дня одних дома. Чтобы убить время, Саске, в тайне влюблённый в своего нии-сана, предлагает тому сыграть в карты... на раздевание...

Просто коп и шлюха. Ничего лишнего.

— И чего только тебе от меня надо?! — возмутился Саске. — Тебя мне надо!

«В наших признаниях не было ни доли искренности, и кто-то однажды презрительно скажет, как бесчувственны мы были по отношению друг к другу: старший брат, совративший младшего, младший – позволивший себе так опуститься. Но мы научились использовать это, не потеряв братскую сторону отношений. Потому что моя кровь – теперь и твоя тоже».

итачи учиха возглавляет клан. в повседневности он истинный шиноби - собранный, решительный и ответственный. но обстоятельства жизни давят на него, заставляя компенсировать эти качества, в чем на помощь ему приходит младший брат

В целом, старший из братьев мало кого любил за свою жизнь. Всех этих людей он мог перечислить на одной руке, что он и начал делать, попутно загибая пальцы. Второй надоел, третьего забыл, четвёртый сам от него сбежал во вторник, а о первом он почти ничего не помнил, пятый, … Парень замер, скептически уставившись на оставшийся мизинец. Пятым был Саске. Его младший брат.

- Когда условия ставят "раком", надо выживать, как в дикой природе. Либо ты съедаешь кого-то, либо съедят тебя. - И к чему это? - Становись "раком", Саске.

Потеря девственности не должна была выйти за пределы их клана. И это было нерушимым семейным правилом.

Альфы Итачи и Саске получают отказы от своих омег и вступают в интим друг с другом. У Итачи начинается гон, и Саске решает позаботиться о нем в этот период вместо омеги.

Дзютсу, способное вернуть ему брата на один день. Позволит ли Какаши воспользоваться им? А если и да, то что случится, когда Итачи вернётся? Сможет ли этот единственный день всё исправить? Смогут ли они наконец встретить лицом к лицу свои истинные чувства? Или всё станет только хуже?

Итачи сразу узнал этот, бесящий его, голос. Зайдя на кухню, Саске впал в ступор: сейчас перед ним стоял тот, кого он так сильно ненавидел. — Итачи?!

Саске, кажется, не умеет любить вовсе. Его подростковое желание - разрушать.

К его губам хочу прижаться, Хочу прильнуть к его груди, В его «люблю» хочу купаться. О, Господи, не осуди... (с) АНYТИК

Итачи, вот ты и попался! Тебе придется объясниться, «идеальный» сынок своих родителей! – громко провозгласил Саске, забегая в гостиную и кидая в аники диск. Диск порнографического содержания…

Знаете, что такое жить все эти три года? Это жить в тюрьме. Но даже в тюрьме есть прутья, сквозь которые ты видишь мир. Это жить в четырех стенах. Разукрашенных и обставленных стенах без окон. Ты знаешь, что родители, их улыбки, твои вещи – бутафория. Ты знаешь это, потому что слышишь, что за стенами. Ты можешь приложить ухо к стене и услышать, что за ней. А за ней то, что выбьет почву из-под ног. И ты знаешь, что однажды стены рухнут и убьют тебя, потому что они очень тяжелые. И они убили меня.

Они - младший и старший братья, у них есть свои роли, но Саске не будет мириться с ними. Они не дают ему его брата, не дают ему покоя, не дают ему излить свою настоящую, не задавленную и переиначенную их ролями любовь и стать сильнее.

Итачи думает о двух вещах: о том, что этот ребенок не отдалил их с братом, а – одновременно к сожалению, изумлению и ужасу – столкнул их еще сильнее и связал крепче; и о том, что он крупно недооценил брата, и теперь вместо одного его, упрямого и вцепившегося в него мальчишки, у него появилась и их дочь – дар и одновременно с тем вечное напоминание о том, что Саске все равно всегда будет рядом, так или иначе.

Он - одна сплошная чертова природная катастрофа и хроническое саморазрушение, помноженные на феерический страх отшлифованного механизма методичного натягивания параноидного каната, которым режет сам себя.

Ита­чи всег­да был уве­рен в од­ном: лю­бая кре­пость ра­но или поз­дно по­корит­ся то­му, кто бо­гат тер­пе­ни­ем и упорс­твом.

Признаться в чувствах не просто