Ничего удивительного, просто у Стайлза есть один секрет, который никому не известен.
Ничего удивительного, ведь это Бейкон Хиллс.
Ничего удивительно, сюжет как в заявке.
Крис был местной звездой мотогонок штата. Питер же был звездой колледжа и не принимал невнимания к себе. Его либо боготворили, либо ненавидели, но не обращали внимание? Ни за что. И потому этот парень на байке и с вечной щетиной-бородкой раздражал местную королеву.
Каждый чёртов день Дерек Хейл торчит в дешевом кафе. А все из-за его связи. Знаете, это похоже на что-то из серии:"Пошел в магазин, а оказался в кафе".
И это его не радует.Совсем... Он не любит дешевые кафе, не любит этот кофе, что продают там. Ему даже сложно назвать это кофе, но он продолжает ходить в это долбанное место каждый день, словно его туда тянет что-то кроме связи.
Привет, малыш.
Если ты это читаешь, значит, мой племянник добился того, чего хотел. И ты, возможно, уже ничего не помнишь. Но если добрался до моего лэптопа и догадался о пароле — не все потеряно.
Знаешь, что я люблю тебя?
Знаешь. Ведь ты мой мальчик.
- Хочу, Джон… слышишь? – неразборчиво тянет Хейл, жадно и зло глотая слова, продолжая накачивать лёгкие мускусом шерифа. «В тебя» повисает в липком и загустевшем воздухе между ними. Шериф разжимает кулак и выпускает на свободу хейловские пряди. Питер редко просит о подобном, но каждый раз, соглашаясь, Джон принимает последствия игры, которая для него может закончиться очень плохо.
Они знакомы уже несколько лет, но им потребовались годы, чтобы понять кто они друг другу. Случай или же судьба сводила их раз за разом, на каждый раз они не могли понять этого...
Жизнь – это огонь, всепоглощающий и приносящий боль. Смерть – это приятное холодное забвение. Между ними лишь секунда – последний вздох, – в течение которого события последних нескольких десятков лет проносятся в голове со скоростью киноленты.
— Ты понимаешь? Я чувствую себя гребаным антидепрессантом! Лидия прилипла ко мне, когда Джексон свалил, Малия ищет якорь, стараясь влезть мне под кожу, прячась от собственной сущности, ты… Тоже, конечно, тот еще козел. Для всей стаи, для всех вас я тихая гавань, надежный друг, а мне хочется, чтобы я был для кого-то вулканом, взрывом, чтобы от меня у кого-то колени подкашивались. Понимаешь, Скотт? Я же заслужил это! Мне это жизненно необходимо!
-Ты не понял? Она твоя дочь, идиот. Наша дочь, Дерек. Я не менял тебя ни на кого другого: ни на оборотня, ни на нормального человека. Пять лет я ждал, что вот сейчас ты зайдешь и скажешь, что у нас всё хорошо, залезешь в окно, чем в очередной раз взбесишь отца. Но нет. Тебя не было. Ты был хрен знает где и черт его знает что делал.
По мнению Адама, всегда с наивысшим почтением относившегося к Госпоже, дело в том, что тот, кто просит помощи у Неё должен её получать.
И, в конце концов, если Сантиссима Муэрте дает ему возможность действовать от её имени, какого черта он будет противиться?
Дерек испускает тихое шипение, и я почти вижу, как от наших губ исходит пар накала страстей, опущенного в ледяную воду. Он выпускает язык и проводит им по основанию моей нижней губы, слизывая кровавые нотки.
Вот ты и попался.
Говорят, в нашей слюне содержатся ферменты, способствующие заживлению ран. Именно так я планирую объяснить Дереку свой язык, поднимающийся вверх к его шее, оставляя за собой мокрую дорожку.
Это всем известный факт, что если на твоем пути проблема, тебе нужно лишь пройти ее быстрее. Поэтому Стайлз ускоряет темп своей жизни. Он ускоряет его до такой степени, что почти не улавливает того, что происходит.
Он топит горе в алкоголе. Он пытается найти решение несуществующих проблем.
Стайлзу семнадцать, и он справляется с горем как может.
Я молчал. Впервые за свою жизнь, я не знал что сказать. Он загнал меня в тупик своей откровенностью. Это тот самый Дерек Хейл, который все время старается приложить меня лицом о какую-нибудь твердую поверхность.