Это выходит почти случайно — Гилберт слышит про человека с белыми, словно у старика, волосами, с красными пролитой кровью глазами. Круги годов заканчивают свой поворот, скрипя шестеренками, отсчитывая его личный скорый конец, и впереди стелется дорога, которую точно нужно дойти до конца, только он почему-то решает ненадолго свернуть с нее.
Пока они рядом, наедине, Зарксис будет требовать к себе безраздельного внимания, продолжать называть Гилберта своим, капризно целовать в шею, чтобы ничья чужая рука не тянулась ослабить шейный платок или расстегнуть воротник рубашки.
Брейк смотрит со знакомой снисходительной улыбкой, заставляя Гилберта вновь ощутить себя четырнадцатилетним и тут же испытать болезненный укол — для неё он всё тот же смешной воронёнок с растрепавшимися перьями.
Гилберт улыбнулся, глядя на Брейка, и, не сдержавшись, коротко, совсем по-мальчишечьи невинно, коснулся губами уголка его губ:
— Хочу показать тебе кое-что.
Брейк ещё не совсем ослеп, чтобы не заметить на расстоянии ближе протянутой руки, как стали ярче янтарные радужки от солёной влаги, как мелко дрожал его подбородок и покраснел самый кончик носа — словно от ледяного ветра. Но ветер — тёплый, как бывает лишь в самом начале осени — касался лица Зарксиса, а Гилберту лишь мягко тормошил чёрные густые вихры на затылке.
Модерн!AU, где Гилберт выбрал удачный (по его мнению) способ, чтобы признаться в чувствах, но Брейк невероятно плох в понимании намёков и совсем не разбирается в традициях.
Гилберта переполняла неутомимая ненависть к Брейку, которая вызывала лишь больший интерес к личности мужчины, что категорически отказывался воспринимать юный Найтрей.
- Так что же Вас привело сюда?
- Мне нужен спутник. Союзник и помощник. Видите ли, я – реставратор, работаю с редкими и ценными произведениями искусства, за которыми нужен глаза да глаз, однако, из-за приобретенного недуга, я нуждаюсь в особо преданном и верном существе, которое могло бы заменить мой утерянный левый глаз.