Книги

У Йорека Бирнисона есть деймон.

В нашем современном и порой жестоком и лицемерном мире ещё осталось три непреложных древних закона: Человек имеет право не открывать Имя Деймона. Язык Деймона и его человека остается тайным. Связь Деймона и Человека священна. И все эти правила летят в пропасть... если приходит любовь

И слуга, и хозяйка, и возлюбленная. Но в первую очередь...

Ты вырос на войне. Ты сам выбрал свой путь, в попытке искупить вину, и прошлое никогда не отпустит тебя. Но ты всегда знаешь, что всё это - за Нарнию, за Государя.

Что дорого тебе, правитель волшебной страны? О чем ты думаешь, Государь? И что ты чувствуешь, когда понимаешь, на что невольно обрек своего брата?..

Одиннадцатый домик это как приют для полукровок. Тут человек пять детей Гермеса и человек тридцать пять «подкидышей». А, как и положено в приютах, дети тут ходят с недовольными минами, пытаются самоутвердиться, а ночами шепчут богам молитвы. Любо одной общей, либо к каждому отдельно. Просят всегда одно и тоже – «признай же меня наконец». Ей не нужно признание. Уже хорошо, что ты просто оказался в Лагере.

Для всех мы никто. Тени. Пушечное мясо, чье имя знать совсем не обязательно. Просто почти сломанное оружие, которое осталось только выбросить. Но мы жили, и у нас были чувства, любовь и имена...

Супруг Магнуса - идеал. Он идеален во всем: улыбка, жесты, взгляды, поступки и мысли. Разве можно не любить такого человека? Не любить нельзя. Можно ненавидеть. Чисто и искренне. За все вышеперечисленное.

Приходит Арей к Мефу в комнату...

Джон не помнит момента своего рождения. Ведьмы из клана рассказывали, что однажды, в холодных заснеженных горах, когда северное сияние, снег и Пыль смешались в воздухе, Джон просто… появился. Маленький мальчик, сияющий словно золото, шагнул к ним из воздуха, прямо в Круг шабаша. Золотоволосый и синеглазый, совершенно обычный на первый взгляд ребенок, Джон не был ни человеком, ни ангелом, ни дэймоном. Так Джон стал ведьмаком, единственным в своем роде.

Питомцы тоже по-своему заботятся о хозяевах.

У Льюиса все Пэвенси вернулись из Нарнии, оставшись все теми же детьми, которые погрустили по потерянной волшебной стране и успокоились. Сьюзен так вообще решила, что все это выдумка. Клайв Стейплз Льюис писал сказку для детей. Но могли ли те, кто были правителями много лет, кто сражались сами и посылали на смерть остаться детьми? Могли ли короли и королевы, радеющие за свою страну, просто принять это, как сон?! Они не могли не повзрослеть раньше времени. Они не могли остаться детьми.

Здесь не летали немецкие самолёты, не рушились стены, не пылали пожары. Это был почти рай среди зелёной долины. Рай, где о страшном мире вокруг напоминала лишь радиола, простуженно хрипящая по вечерам о Западном Фронте. Здесь им стало спокойнее… здесь был огромный шкаф со старыми шубами… и здесь родилась эта игра. Игра в Нарнию.

«… пожалуйста… ненавидь меня. Думай обо мне»

У неё чёрные тяжёлые волосы, стянутые в изящный узел, лёгкая тонкая тиара на голове и быстрая вкрадчивая поступь воина. А губы – недопустимо, порочно яркие, будто вымазанные кровью. Впрочем… Снежная Королева знает, что её единственная подруга никогда не пробовала крови. Правительница Нарнии предпочитает крови яблоки и шоколад.

Легенды не умирают. Делия слышала это множества раз. Пожалуй, каждый в лагере слышал подобное неоднократно. Малыши часто сидят возле костра, вслушиваясь в рассказы старших о подвигах Тесеев, Персеев и прочих. Они мечтают о своей легенде, даже не представляя, что именно их ждет в Поиске. Ради своей легенды полубоги всякий раз истекают кровью, теряют друзей, а иногда и свои жизни. Тем, кто выжил, остаются скорбь, собственные ошибки и мысли, разрывающие душу на части.

"- Пух, когда я... когда я буду заниматься делами, ты сможешь иногда приходить сюда? - Один? - Да. - А ты тоже будешь здесь? - Да, Пух, буду, честное слово. Обещаю тебе." Все обещания нужно когда-то выполнять.

Клуб на окраине темного города. В таких вечно что-то случается. В таких не бывает просто.

Рест очень устал...

"Если оборотни ненавидели друг друга, о спаривании не шло и речи. Если любили – тем более. Созревший плод убивал свою мать, выбираясь наружу при помощи когтей и клыков." Ольга Громыко, "Верные враги"