eunhae

В метро душно, жарко и тесно. Люди прижаты друг к другу, как карты в новой, едва распечатанной колоде. К Донхэ притиснут Хёкдже, и его рука в опасной близости от ширинки парня. Вокруг сотни случайных свидетелей, до выхода всего несколько остановок, но иногда здравый смысл, точно сигнал мобильной связи отключается под землей.

Заглядывать в окна – совсем не плохо.

Донхэ не спрашивает, чего хочет Хёкдже. Он режет черри, когда нож соскакивает. Он стискивает зубы, когда на белую доску капает кровь. Он готовит пасту в три часа ночи, а Хёкдже ждет. Придет и его время быть в списке ингредиентов.

— Вот скажи мне, Хэ-я, вы предохраняетесь? — Хи постарался сделать серьёзный вид, наблюдая за покрасневшим Донхэ. — Значит, я прав?

Его реакцию на грозу можно сравнить с трансформацией оборотня под полной луной. Когда начинается гроза, зверь внутри него обнажает когти, раздирает грудную клетку и выбирается на свободу. А я лишь поддерживаю его и жду.

История о том, как соблазнить Рыбных, а так же о том, как плохо лазать по чужим компьютерам.

Хёкдже лежит на самом краю кровати, слушает ночь и в очередной раз думает о Донхэ, дожидается его возвращения, размышляя над происходящим. У Донхэ горячие пальцы и жаркое дыхание, пересохшие губы, с которых слетает тихий шепот. Полусон. Недореальность. Тонкая грань между ними - открыть глаза или натянуть одеяло повыше? Хёкдже делает вид, что спит.

Ынхек впервые увидел его на перемене. И пропал. То есть в прямом смысле свалился на пол, запнувшись о собственный шнурок.

Тюрьма ломает людей. Люди ломают друг друга. Замкнутый круг - куски зеркал, боль и слезы. Но так ли все безнадежно? Быть может, из осколков еще можно что-то собрать? Главное успеть до того, как они рассыплются в стеклянную пыль.

Снять повязку немного страшно. Страшно заново увидеть мир во всех его мелких деталях, страшно испытать разочарование или не испытать вообще ничего. Поэтому важно отвлечься - от усталости, страха, от действующего на нервы стука часов. У каждого свой собственный способ, Донхэ, например, помогает Хекдже. Его близость и тихий шепот, осторожные прикосновения, как ориентир в темноте.

Что должен сделать Ынхек, чтобы Донхэ его возненавидел?

Донхэ любит трахаться. Именно трахаться, заниматься сексом, ебаться - у этого много названий. И он действительно это любит.

В этой толще звездности и блещущей красоты так сложно найти что-то действительно стоящее. И даже если посчастливится найти, так сложно привязать это к себе, не растерять, придать своему бриллианту соответствующую огранку. Только.. Имеет ли право на существование бриллиант в такой же шикарной бриллиантовой оправе?

В таком большом коллективе мужиков один уж точно должен быть!

Поспорить с друзьями на новенький Porsche из эксклюзивной серии, что сможешь притворяться девушкой целых 60 дней и никто не сможет раскусить тебя? В жизни Ли Донхэ бывали споры и посложнее. Вот только кто же знал, что главный сердцеед университета западет на невзрачную новенькую, значительно усложнив и ее, и свою жизнь…

ХекДже приходит абсолютно дурацкое сообщение.

Я люблю его. И все. Остальное-штампы. (с)

В стенах Midnight Blues, закрытого элитного BDSM-клуба, есть свои правила, свои принципы, своя иерархия, свои отношения и свои истории, которые никогда не должны были стать достоянием общественности. Но все меняется в один прекрасный день, когда кто-то одного за другим начинает убивать его членов, наплевав на три главных принципа BDSM: безопасность, добровольность и разумность.

Благопристойность. Мораль и этика. Добродетель. Для некоторых эти слова значат так много, а для других это всего лишь надежная ширма для той бездны пороков, что они несут в себе. Сможет ли будущий священник противостоять этой бездне, или падет жертвой невыносимого греховного искушения, оказавшись втянутым в жестокую порочную игру и променяв силу духа на зов собственной плоти? Что окажется сильнее: желание или вера? Совесть или честь? А может, всему происходящему лишь одна цена – любовь?

– Анчоусы – рыбки маленькие, протиснутся где угодно, – частички разума медленно покидают Донхэ, поэтому кто-кто, а он верит своим словам. – Ты прав как никогда, Хэ, но я–то только в анал её.