Избранное (Миди/Мини/Драбблы)

Это была редкая минута. Одна шестидесятая часа не в госпитале, не в крематории и не у префекта, требующего всё новых и новых уверений, будто умирающий Оран уже на пути к выздоровлению. Одна шестидесятая часа, в который доктор забывал, что обычно не курит и что обычно не позволяет себе так бесполезно пропускать сквозь пальцы убегающее время.

«Пульс становится нитеобразным, и любое, самое незначительное движение влечет за собой смерть»

Уилл не мог любить его — да и какая, к чёрту, любовь, когда из человеческого в нём только никчёмная оболочка, — но продолжал делать это, и однажды Диппер подумал: Сайфер похож на слепца, одержимого картиной, которую может видеть лишь кончиками пальцев.

Последний день этого лета подходит к концу, и Диппер не знает, что делать со вставшими поперек горла воспоминаниями.

Диппер не помнит его, но сегодня ему снова снились горькая и больная улыбка и глаза — Баренцево море, в котором растаяли все до единой льдины.

Ламаник больше не приходит к морю — теперь море приходит к нему само.

— Сущность – это не шутки, мальчик. Это очень страшная игра. То, что здесь происходит – намного страшнее, чем всё, что происходило с тобой в жизни. Чем всё. И в моей жизни, и, если бы даже Солженицын, несмотря на свои девять кругов ада, обрёл Сущность – он бы сказал, что нет ничего страшнее, чем она.

-Я вижу, Эллиот, насколько ты больше того, чем пытаешься казаться. Ты, - Тайрелл улыбается уголками рта, - настоящее чудо. О, тут он не прав. Настоящее чудо не трясется, забившись в угол в приступе паники, не захлебывается в одиночестве, плачась, как потерянный щенок.

По осени взрослого Вирта тянет на поздние прогулки.

Что делать, когда теряешь веру в самых близких тебе людей? Сломаться? Или озлобиться? А может быть просто понять, что с самого начало нельзя было никому доверять?

как сделать убийцу

Билл каждый раз заваривает чай. Билл никогда ему не отказывает. Билл всегда его слушает. Дипперу кажется, что весь его мир мог бы сомкнуться на одном человеке.

- Святой отец, а вы кого-то любите? Святой отец тихо смеется и затягивается.

сборник не связанных между собой драбблов и зарисовок на 33 буквы алфавита

Пост-S2. Роман с сестрой, ребенком, Питером и прилагающимися к Питеру Руманчеками и котом живут в лесах на севере Канады. Все хорошо, вот только Роману постоянно кажется, что вот-вот случится что-то ужасное.

Fix-it к последней серии Хемлок Гроув. Питер не загрыз Романа после того, как тот ебнулся из окна, а ушел и оставил его жить - полностью парализованным.

Вриска задумывается, как их город умудрился за пару лет превратиться в призрака. Дома ее, конечно, не ждут.

Хэнк любил и ненавидел быть пьяным. Любил – потому что насущные проблемы отходили на второй план. Ненавидел – потому что на первый план выходили проблемы дней давно минувших. Обнимаясь с бутылкой, он не очень хотел вспоминать все, что произошло за то время, пока с ним был роботизированный напарник, но, по крайней мере, он не думал о том, как потерял жену, сына, самоуважение и тягу к жизни. Он думал о том, как несколько тысяч (тысяч?) раз чуть не потерял Коннора.

На протяжении всей его жизни Билл приходил к нему раз в семь лет — и был единственным, кто оставался рядом от начала до самого конца.

возвращался