Уже более двадцати лет лучший воин, тот кого не без страха зовут Палачом, оберегает старшую дочь семьи Шарма. И сейчас он узнал о трагедии в Гималаях, наплевав на ссылку, седлает лошадь и мчится к своей госпоже.
— Ревнуешь, госпожа Ра-ай? — ты выбрал привычную тактику. Играть со мной «в кошки-мышки» и ухмыляться.
— Нет, — я ответила спокойно, без тени иронии, но всё же потом, пленённая асурами, добавила: — Ты можешь проводить ночи с кем угодно, Доран. Ведь я провожу их с Камалом.
Темная Матерь бесчестно обокрала свое любимое дитя, ведь столь безжалостно забрала ту, которая сумела раскрасить яркими красками его серое существование во благо всему. Всему, но не себе…
Доран Басу был необузданной стихией, чистым, первородным безумием. Он как огонь сжигал всё, что стояло у него на пути, не оставляя после себя ничего, кроме воспоминаний и пепла.
— Истинность, связь друг с другом энергией и духовным началом каждого из вас — основа отношений, — размеренно объяснял Рэйтан, оглядывая взглядом растерянных молодых людей. — Вы же и так чувствовали связь друг с другом. Когда жарко ему, она чувствует то же самое. Когда болит голова у одного, у второго — тоже.
Разум и буйство крови, хладнокровная выдержка и пламя в сердце — говорили, что на них нет управы, что их невозможно остановить, и беда поджидала всякого, вставшего у них на пути.
Обида на самого себя прожгла новой болью изнутри. Он сумел найти предателя, которого так долго искала дюжина, но защитить невероятно сильно и искренне полюбившуюся ему госпожу Шарма от рук врага не смог. Не успел.
Такая маленькая, но такая сильная. Готовая противостоять всему миру, если придётся. И Камал готов был стоять рядом с ней, закрыть собой или нести на руках, если сила духа вдруг покинет Деви. И она это знала. Оттого и тянулась к Камалу всем сердцем.
Сокол — это символ победы и силы; это птица, заточившая тупые когти об огонь и сумевшая дать отпор врагам. Однако общее, что я чувствую с этой птицей, это желание летать, но любая попытка пресекается внезапным и молниеносным появлением льва, который всё никак не изъявит желание окончательно меня прикончить.
Кругом все засмеялись, но Дивия уже не слушала о чём конкретно была тема их обсуждений. Единственная вещь, что её волновала: настойчивая нога Сарасвати, поднимавшаяся все выше-выше, затем вновь, приспускаясь, гладя ей коленку.
— Мой брат станет тебе мужем. — Молвит ледяным тоном Видия Басу. Было почти наивно надеяться на то, что дочь предателей, так просто отдадут тому, кто дал бы ей свободу, как своей жене.
Прозванный палачом, что нёс возмездие своим клинком — Доран Басу лишь алчно усмехнулся, застыв в тени комнаты, где его янтарные глаза горели во тьме ярче пламени...
— Ей понравится, – прошептал он, спешиваясь и подходя ближе к дереву.
Бережно, будто касаясь драгоценности, он собрал самые пышные соцветия, стараясь не повредить хрупкие лепестки..
На стройных бедрах раскачивался шелк темно-синего цвета в такт немой мелодии. Приблизившись, девушка осторожно оперлась одной ногой на диван и забрала из рук юноши кубок.
— Что же еще я могу сделать? Чего желает господин Дубей в эту минуту?
Хрупкая ладонь скользнула вверх к шее, поглаживая и мимолетом царапая смуглую кожу.
— Тебя, в эту минуту только тебя…
Будучи незаконной наследницей, Дивия вынуждена жить в тени долгие годы. Она не смеет претендовать на место под солнцем по многим причинам: страх, грязная кровь, шаткое положение в обществе. Убийство родного отца становится точкой невозврата в череде её невзрачных дней и знакомит Деви с влиятельным Дораном Басу, Палачом, приехавшим в Калькутту для расследования одного дела.
“Ну что, господа подозреваемые, добро пожаловать в клетку с хищником?!”
Каждому из присутствующих есть, что скрывать. Я вижу это по опущенным или отведённым глазам, напряжённым лицам, непроизвольным движениям. Я выведу каждого из вас на чистую воду, вытрясу всё ваше грязное бельё, выверну наизнанку все ваши мерзкие тайны. Я найду виновного в смерти Кайраса. Моя ухмылка становится шире.
Он вспомнил их первую встречу, ее руки, ее недовольный но все же робкий голос, ее прикосновения. Вспомнил все те моменты, которые они провели вместе, каждый поцелуй, каждое объятие, каждое слово.
— Должен сказать, что вы поступили крайне беспечно, заявившись ко мне посреди ночи. Это может быть чревато последствиями для нас обоих. Понимаете, Деви?
— Понимаю, господин. Но перебороть себя я не в силах… Я ждала слишком долго.
Деви же не торопясь проснулась, ощущая как бодрость обволакивает все ее тело, а глянув на лицо она удовлетворилась состоянием кожи, ведь здоровый сон без ночных гуляний с Деймосом здорово помог привести ее в порядок. Ехидно улыбаясь, она смотрела на столик в ящичке которого было послание лично для нее, в обход Камала и вездесущего в поместье Анила. Сегодня ее воин, не смотря на многочисленные обязанности, внял ее просьбе и скрупулёзно выделил им время на прогулку и обед наедине.
Ее лицо не исказилось под невидимой маской смерти. На нем, напротив, замерла едва заметная улыбка — Деви была рада, что ей все же удалось встретить Кристиана, пасть в его родные объятия снова, пусть и в последний раз…
Кристиан всегда был осторожным и деликатным в высказываниях, но в то же время во всём его облике таилось достоинство; казалось, он обладает несгибаемым стержнем, пробивным характером, и за обманчивым внешним изяществом скрывалась внутренняя твёрдость и сила.
Представителей Басу в дюжине прибыло — из Клифаграми приехал великий палач. Наслышанный о младшей наследнице Шарма, которая после смерти брата осталась практически единственной, он с интересом изучает Деви, чтобы подтвердить или опровергнуть для себя разрастающиеся слухи о ней. А между делом видит то, что пока еще не видит никто другой: госпожа Шарма не сводит глаз со своего наставника, как и тот — с нее.
Мужчина гневно сверкнул в Дубея взглядом.
—Донесешь?
Он спешно кивнул,принимая возлюбленную из рук её дяди,который сам поспешил куда-то в сторону.Радж вгляделся,и в следующую секунду заметил свою невесту у него на руках.Он хотел возразить, но понял,что не время.Обессиленная Радха на его руках сейчас казалась важнее врожденного чувства собственничества.Он поспешил к выходу,а после него и Доран,крепко прижимая к груди потерявшую сознание Амриту.Как бы то ни было,сейчас важнее всего была она.