Фанфики с участием: "Анатолий Сергиевский"

Должно быть на этом жизнь и закончилась. Прямая партии оказалась проигрышем в игре и вне её, оказалось, что будучи королём, можно потерять всё и даже больше. Фредди и не думал, что его жизнь так легко покатится по наклонной, что он однажды окажется на обочине жизни. Хотя, любой конец — всегда начало, знать бы только для чего....

Первый раз Светлана и Молоков встретились за два года до турнира в Мерано. Тогда он сделал два четких умозаключения: первое — эта женщина обязательно станет его; второе — Сергиевские рано или поздно разведутся. Стоит только подождать. И он дождался.

Спустя два года после событий в Бангкоке Анатолий всё ещё живёт в своей государственной квартирке в Москве. О прошлом он не вспоминает — по крайней мере, старается не вспоминать. Он играет в шахматы, общается со своими коллегами и иногда даже подумывает вернуться в большой спорт, ведь слухи успокоились. Но в один день что-то заставляет его замереть на месте и забыть обо всём напрочь. P. S. – 6 глав.

Его рвение получить внимание обернулось удавкой вокруг шеи и безжалостно стянулось в булинь. Столь нужное Трамперу восхищение — до которого он с алчностью тянулся, сколько себя помнил, — стало вбитыми гвоздями в крышку гроба. Вспыхнувшая с эксцентричным образом слава приковала Фредди к сцене. Он вынужден быть узником чужих утех.

И лишь немного погодя Анатолий понял: с ним не тигр, а тигрёнок. Маленький, перепуганный, трансформировавший страх в злобу. Пытающийся рычать и скалящийся чтобы защититься. Пожелавший казаться опасным и грозным, чтобы его испугались, чтобы не навредили. Тот, что выставил зубы не в попытке загрызть, а в попытке самому остаться в живых.

Сергиевский знал: хоть расплачься он от одиночества, хоть умри – к нему никто не придёт.

Своенравный Фредди, вечно себе на уме, становился неожиданно мягким и бархатным, когда дело касалось ласки. Русский отлично знал, что Трампер был недолюблен с самого детства и теперь с агрессивной жадностью поглощал любую заботу, адресованную ему.

Когда звезда умирает, её гаснущее тело выплёскивает последнее своё тепло. Чтобы не исчезнуть зазря. А Сергиевский нашёл Трампера среди сотен плеяд и квазаров, в пьяном круговороте какого-то тайского бара. Наткнулся на до жжения знакомый силуэт и понял, что не может вновь его упустить.

Порой надежда принимает самые неожиданные формы.

Им сложно не друг с другом, а стоять вместе против всего мира.

Иногда между получением титула и истинным чемпионством должно пройти время.

Фредди зол на себя и трепетно ненавидит Мерано за эту паршивую встречу. В голове всё путается, склеивается и срастается в вопящую несуразицу.

— Шах и мат! — с какой-то детской воодушевленностью воскликнул американец и скрестил руки на груди, ухмыляясь. — Мое желание.

Душа звала ходить по пятам и подвязывать его хрустальные крылья за спиной, чтобы те не сломались. Мелко, напоказ огрызаться — слишком зефирно для обиды. И прятать усмешку, когда в онемевших пальцах закружатся ещё какие-нибудь праздничные глупости.

Работа вынудила Фредди отправиться в недружественную страну, и как удачно оказалось, что в ней есть бывший знакомый.

В вестибюле Анатолий спросил: — Ты голоден? Я думаю, ты хотел бы чего-то большего, чем просто чёрствый хлеб и чай, да? — Если не трудно, — сказал он. — Нет, не трудно. Я посмотрю, что есть у Юлии Александровны. Подожди меня наверху. Ты помнишь, где моя комната? Хорошо. Я отвечу на твой вопрос, когда вернусь. Ты хороший репортёр…это заставляет меня немного ненавидеть тебя, — дразняще проговорил он и отвернулся как раз перед тем, как Фредерик смог поймать его улыбку.

Он всегда был взбалмошным, нетерпеливым и импульсивным. Его всегда было слишком много. От него уставали, а он просто искал тепла и... Спокойствия?

Разбитые губы тянутся в насмешливой, ядовитой ухмылке. Скалясь, Фредди слизывает проступившую кровь. Тянется ближе, чтобы у самого уха язвенно прошептать: — Хотел увидеть, как ты сломаешься. И в этот момент что-то трескается на фрагменты, разбивается в голове Анатолия. Он шумно дышит, выдыхая рваными клочьями. Пальцы болезненно разжимаются.