Фанфики с участием: "Камилла Маколей"

Думаю, я не слукавлю, сказав, что ни один из нас совершенно не хотел ехать в Балтимор знакомиться с этим профессором Лектором. Страшились мы не длинной, утомительной поездки, а целых выходных в обществе Джулиана, означающих, что нам придется играть нашу пьесу намного дольше обычного. Мы не могли быть уверенны, выдержит ли грим на наших лицах или же растает и потечёт, словно воск на крыльях Икара.

Они могли бы быть счастливы, но не в этой жизни. Что стало с Камиллой после смерти Генри.

Камилла плохо помнила, как добралась до ближайшего телефонного аппарата — в какой-то момент ей неиронично казалось, что ее задавят толпы неприятно пахнущих студентов в джинсовках. Она плотно сжимала губы, опуская четвертак — выбор невелик. (про вред алкоголя и про очень хороших рыжих друзей)

— Нет, правда, всё в порядке. Это не в первый раз, так что всё хорошо. Генри шумно втянул воздух. — Всё не хорошо. Пьяный Чарльз пристает к Фрэнсису на ужине у близнецов. Абернети не может сопротивляться, и Генри это не нравится.

Банни с опозданием зашел в класс. Явление не редкое на самом деле, нормальное. Дни, когда он приходил рано, волновали всех нас больше всего. Пожалуй, что действительно потрясло класс, и заставило Джулиана замолчать на середине диктовки Ореста — настолько, что он отложил книгу, полностью позволив странице незаметно перевернуться — был Генри, молчаливый и раскрасневшийся от холода.

На какое-то мгновение геометрия мира стала предельно ясной, и я знал, что он не сдвинется с места, пока не сдвинусь я - что он будет цитировать бесконечную Сапфо, но никогда не будет говорить своими словами, никогда не сократит это последнее оставшееся между нами расстояние. Не бывать моей мечте о том, чтобы жизнь была легче, если я сейчас поддамся вперёд. Видимо, я никогда и не искал лёгкой жизни.

Тот день, когда Генри смерил меня ледяным взглядом, — «я люблю Гомера», сказал он с напором, — был таким далеким, был таким волнительным и уже почти забытым. Может быть именно тогда я осознал, что последую за Генри хоть на край света?

Позже голова Чарльза покоилась на коленях Камиллы, руки обвивали оковами узкие бедра, приподняв небрежно подол мягкой юбки и обнажив небольшую полоску сияющей светлой кожи, казавшейся маняще теплой на ощупь. Генри хотел бы себя заставить отвернуться, но снова и снова садился напротив молодой Артемиды, позволив чайному столику проложить между ними границу

вьюга беснуется в зимнем петербурге. рома сомневается и впадает в пучину мыслей. мила ака самая лучшая девушка помогает другу. а гена просто чувствует больше, чем показывает.

если верить маяковскому, у бога жилистые руки. если бродскому - он живет в деревне. если спросить меня, я скажу, что у него простое двусложное имя, черные волосы, синие глаза и горькие сигареты.

Генри не похищал свою Персефону. Камилла сама пришла к нему, благодаря Хэмпден, Джулиана, Гомера, саму Судьбу и всех богов впридачу за встречу с ним.

из гостиной доносится бархатный голос Синатры, снег за окном продолжает пушистыми хлопьями медленно опускаться на землю, а они кружатся по небольшой кухне в неуклюжем танце, не разговаривая, но смеясь и подпевая, абсолютно не задумываясь о том, что они делают и почему — просто сейчас это почему-то кажется правильным, и обоим почему-то становится теплее, несмотря на проблемы с отоплением.

Видеть Генри во снах — больно. Только Камилла знает, что не видеть — гораздо больнее.

фигура возле двери подлетает, падая на пол передо мной. в голову приходит абсолютно неуместная в нынешней ситуации мысль о том, что он наконец-то передо мной на коленях, как я представлял много раз: весь нараспашку, с растрепанными рыжими кудрями, расстегнутыми верхними пуговицами мятой рубашки под раскрытым пальто и едва читающимся беспокойством в глазах. [французский, химозный малиновый чай из автомата и котячья влюбленность]

Ричард рифмует «любовь» и «кровь» for 7 pages straight

Бросив замученную между губ сигарету, он поспешно бросается к Камилле, силясь умерить насильственное желание удержать сестру против воли. Стоило ему показаться в проеме, как девушка пугливо вжимается в стену – они в глухом и маленьком пространстве, откуда нет побега, нет спасения. Невозможно было понять что в этот раз можно ожидать от Чарльза, до этого дня ни разу не причинившего физической боли своей сестре, но столько раз устраивавшего скандалы на почве ревности.

Джуди гневно тянет Ричарда на себя за лацканы старенького пиджака и целует так яростно, будто бы пытается сказать: «К чему тебе она, если я так люблю тебя? Разве ты не видишь?»

«Но побудь со мной ещё немного, будто нет червоточины в моей груди с именем брата и нет мира; будто есть только мы и осень, и ржавые листья, и остывающий кофе, и твой взгляд, и то чувство, что заставляет меня содрогаться»

— Помпеи горят, — говорит он, — и всё, что ты чувствуешь — это беспомощность.

некстати вспоминается генина веснушка на кончике носа. ай. почему-то она тоже была острой - как и все в нем. как булавка на его значке с бродским. как его ресницы. как его тон. он меня царапал, но не до крови - только до ободранной, зудящей кожи. до белых хлопьев рогового слоя, облетающих с дермы. он меня зубами держал, но никогда не кусал. никогда не больно - только чуть обидно. иногда - унизительно. [сарказм, недосып и веснушка на кончике носа].