Что ж. Думаю, шестая серия многим сломала психику, в том числе и мне. Кажется, самое время начать «переписывать второй сезон». Сделаем-ка мы его более интересным, логичным и захватывающим! И романтичным…
Громкая новость о поимке серийного убийцы разлетается со скоростью света. Пока все новостные каналы жужжат о страшных делах маньяка, Валера вместе с мамой переезжают в тихий городок, где никто их не знает, и пытаются начать жизнь с чистого лица, оставив прошлое позади, но оно так просто никогда не уходит из жизни...
Лёва негодует. Он ревнует и хочет сделать так, чтобы всем раз и навсегда стало ясно, кому принадлежит мечта по имени Валера Лагунов. Да, теперь лагерная романтика не кажется ему чем-то милым и красивым. Нет. Это настоящее кровавое сражение, где нужно постоянно быть начеку, что получается далеко не всегда.
Как бы сильно Хлопов ни проявлял желания дружить, как бы ни обещал, что не тронет, как бы ни старался защитить (хоть и очень своеобразным способом), Валера всё равно не желал с ним водиться. Боялся. Сначала тоже немного шугался — наверняка мама учила, что с альфами нужно быть осторожнее, а потом и вовсе… Лёве даже вспоминать эти испуганные голубые глаза не хотелось. Он ведь действительно бы не обидел. Честное пионерское.
В последний день смены Валера делает Лёве пустячный подарок на память, а на следующее утро они расстаются и не видятся несколько лет. Но встретившись, понимают, что их связывают чувства более сильные и весомые, чем детская дружба.
У Хлопова в голове не укладывается: как чуть ли не самый опасный вампир, за которым охотятся практически все — и охотники, и древний стратилат —, может быть таким ласковым? Ну как?
Что-то изменилось сегодня. Что-то, что нельзя списать на девочку с фамилией из прошлого, на старые сказки, на запах крови, тянувшийся из леса. Зверь, спавший годами, ворочался и поднимал голову. И Хлопов чувствовал: беда уже на его пороге.
AU:постканон, Aged up, Валера - человек.
Лёва не слышал о Лагунове с той самой смены, как вдруг они вместе оказываются в походе на территории уже закрытого "Буревестника", и им достаётся одна на двоих палатка.
Валера обычный 15 летний парень попавший в лагерь и пытается вычислить там стратилата ведя собственное расследование.. только вот действительно ли Лагунов не знает кто он?
Лёва Хлопов ведёт двойную жизнь. Все идёт своим чередом, пока погибший пять лет назад стратилат не нападает на Куйбышев. В попытке выяснить правду о мистическом происшествии, Лёва сам становится частью парадокса. Он проходит сквозь время и оказывается в прошлом, на олимпийской смене. Что ещё более странно, там он встречает повзрослевшего Лагунова, свое, казалось бы, давно забытое проклятие.
Лёва готов поклясться, что видит в Валере больше человечности, чем в любом, кого он когда-либо встречал за эти годы. Его душа настолько чиста и невинна, что ни одна вампирская кровь не смогла её очернить.
— Что-то не так? — удивленно и немного разочарованно спросил Лагунов.
— Все так, — усмехнувшись, ответил парень. — Подумаешь, я в трусах, весь мокрый и промерз насквозь, а у тебя всего лишь лицо дымится и на щеке ожог от моей ладони. Все нормально.
Лëва через пару секунд ослабляет хватку, водя подушечками пальцев по месту, где позже точно появятся синяки.
— Увидеть мало, лучше почувствуй нашу боль. Мою.
Больше всего на свете Лёва боялся двух вещей: что он вдруг по какой-то причине перестанет играть в футбол, и что они с Валеркой расстанутся. И надо же было такому случиться, что оба его кошмара сбылись в один день.
Постканон. Продолжение к работе "Искушение".
Было время, когда Хлопов ошибочно принимал влюбленность за сильную дружескую привязанность. Теперь же он понимает, что втрескался по уши, и с этим ничего нельзя поделать.
Валера остался таким же идиотом, каким и был. Одна мысль об этом трогает губы кривой улыбкой. Всегда лезет, куда не надо, сует руку прямо в пасть крокодила, борется со всем плохим и даже с собой. Хотя, он все-таки изменился, думает Лёва. Это что-то глубокое, что сложно увидеть, если долго и муторно не высматривать через микроскоп. Это что-то подсознательно меняющее тебя, возможно ломающее. Что-то похожее на иглу, которую с небольшим нажимом водят тебе по руке.
— Ну а сегодня ты меня впустишь в домик? — Лагунов молчал, тяжело дыша и не в силах произнести ни слова. Тогда Лёва снова приблизился к его лицу, прошептав: — Я буду ждать твоего приглашения.
Уход из лагеря был единственным возможным способом сбежать от Левы, потому что Валера скорее умрет, чем станет таким как он, но.. Действительно ли мальчик боялся превратится в кровососа, или причина его побега была в ином?
От Левы пахнет костром и потом. У него кожа лица горячая и шершавая, если провести кончиком носа по щеке в полусознательной попытке поцеловать в уголок губ. Валера влажно прислоняется языком к чужой колючей скуле. Не уверен, что хочет привычного нежно-невинного и без тех мыслей, которые настойчиво стучат в затылке.
— Валерка..., — слова проталкивались с огромным трудом от лупящих со всей невиданной силой эмоций, но Лёвка всё равно задушено хрипел, смотря затуманенным взором в потемневшие глаза. — Коснись моего сердца!
Проснувшись на больничной кушетке, Валера увидел знакомый силуэт в углу комнаты и сразу всё понял. Стало так хорошо и одновременно волнительно.
Додуманные автором события после третьей серии второго сезона.
— Валер... — горячо шепчет он. А Лагунов, сжимая челюсти, смотрит в эти блестящие щенячья глаза и понимает, что его снова мажет без наркоты сейчас. Хотя нет. Ложь. Лëва Хлопов лучше любого наркотика, — Прости. Я просто хочу помочь тебе... любым способом.
Это его и погубит когда-нибудь.
— Я знаю.
Почему её никогда не принимают? Аля ведь такой же обычный подросток, как и все. Она тоже заслуживает любви родителей, второй половинки, хороших друзей, поддержки. Но что получает? Очередное гонение в никуда. А теперь её прессует шайка отбросов.
— Лучше не двигайся, а то хуже будет, — напористо произнес Лёва, но девушка намеренно проигнорировала его слова. — Я не буду повторять дважды.
— Да кто вы такие? Отпусти меня немедленно!
Лагунов запутался в своих мыслях, что не заметил приближающийся силуэт. Присев рядом с Валерой на трибуну и посмотрел вперед, вампир не решался начать разговор. Каждый думал о своем.
На улице подул легкий ветерок, взъерошивая волосы и пробирая все тело от холода. Ветер помог Валерию выйти из мыслей и понять, что он уже не один. Рука осторожно потянулась к бутылке, что висела на поясе.
- Можешь расслабиться, я не за этим сюда пришел. - заверил мальчика Хлопов, не отводя взгляд от леса.
- Валер.- Пауза, кажется он сглатывает слюну, скопившуюся во рту. Лёва Хлопов сидит на полу, возле тумбочки Лагунова и смотрит куда-то, где под домиком должны были заканчиваться ноги Валеры, будто не решаясь смотреть прямо в глаза. Кожа его отдаёт желтоватым оттенком, от лампы, что горит в комнате мальчишек, она будто бы светилась изнутри, заставляя Лагунова неотрывно глядеть на чёткий профиль. - Ты...- Запинка. - Ты когда-нибудь целовался? - Наконец закончил вопрос Хлопов.
Я его не трону. А так хочется. И непонятно, чего больше: то ли наконец высосать кровь, то ли просто припасть, как девчонка, к его ногам, коленям. Тут же представляю его колени, сглатываю – красный калейдоскоп плывет, становится быстрее и гуще. А еще его спина, локти в комариных укусах, его... Конечно, я смотрел на Валеру в душевой. Конечно, я знал, чувствовал, что это плохо. А что тогда хорошо?
Валера не видел ничего странного в том, как внимательно смотрит на Лёву и старается всячески опекать его, они ведь друзья, все друзья так себя ведут. Но всё изменилось, когда Лёва в первый раз при нём разодрал коленку.
Прекрасные серые глаза, смотрящие на него с пониманием и сочувствием, волосы цвета рыжего пепла, в чьих прядях любит шептаться ветер, солнечная улыбка, предназначенная только ему, Валерке, и мягкая миниатюрная ладошка, до самого конца тянущаяся взять за руку.
Лёва дышит чаще, грудь вздымается сильнее, в глаза смотрит неотрывно - чужие мысли пытается разгадать, а руки так и зависли на уровне пояса. Лагунов делаешь ещё шаг, и Лёве приходится отступать.