Марвел

— Знаешь, — сказал Тони, — ты мог бы просто взять чей-то телефон и вызвать помощь, вместо того, чтобы идти сюда пешком. — Человек-паук не ворует, — отвечает он с настоящим возмущением. Это было бы мило, если бы он не истекал кровью на полу Тони. — Ты только что сказал, что не был одет как Человек-паук, когда тебя ранили, — заметил Тони. — Питер Паркер тоже не ворует, — твердо говорит парень. Тони думает, проблема в том, что ребёнок слишком хорош.

- К сожалению, Мэй, не все могут быть лучшими друзьями со знаменитостью. Мэй открывает рот, рефлекторно, чтобы возразить, слова "мы даже не друзья" застывают на кончике языка, прежде чем она закрывает рот обратно. "Боже мой, - думает она несколько истерично. - Тони Старк теперь мой лучший друг." Или Мэй Паркер, Тони Старк и дорога к чему-то вроде дружбы)

Когда Питеру нужны деньги, для Тони это не проблема. У Тони есть деньги. Много денег. У него хорошо получается давать деньги. Ему лишь хотелось бы, чтобы ребенок просил у него что-то более существенное, чем смятые долларовые банкноты для торгового автомата и мелочь на жвачку. Потому что, очевидно, стопка стодолларовых купюр - это "слишком много", слишком "запарно", потому что у кассиров вечно нет "сдачи". Пфф. Сдача. Как будто Тони вообще нужна сдача. Или 5 раз, когда Питер просил у Тони деньги

Питер не мог похвастаться тем, что знал своего отца или имел с ним хоть какие-то точки пересечения, кроме икс-гена. Но у Эрика Леншерра поводов похвастаться было еще меньше: он не знал, что у него был сын.

«Она вроде городской легенды. Знаешь, как в сказке — ведьма, живущая в руинах старого замка».

Записи из бортового журнала космического корабля Питера Квилла после победы над Таносом.

Тони почти физически чувствует, как где-то в груди, в районе реактора, начинают свою битву два демона — ангелами там и не пахнет. Одна его часть хочет немедленно надеть самый быстрый реактивный костюм и броситься на поиски кэпа, но другая его часть, куда более тёмная, гниющая, осиротевшая, хочет со всех сил сжать в кулаке этот телефон, чтобы он треснул, вонзился осколками в ладонь, и путь будет больно, пусть идёт кровь, но зато в жизни Тони никогда больше не будет ни Роджерса, ни Барнса.

Каблуки Наташи отбивают в длинном коридоре «Имперский марш», и Скотт уныло вспоминает сам, как их угораздило загреметь на эту чёртову миссию. Фьюри приспичило засунуть в издательство своих людей под прикрытием, чтобы выйти на распространителей экстремистской литературы.

История о том, как Тони Старку не дают отдохнуть даже на том свете. Потому что там тоже есть асгардские боги, русские убийцы, бюрократические ошибки и плохие автомобили.

Тони Старк просто собирался помочь Наташе и не знал, что ему придётся считать её злобных бывших, управлять старым поездом, затусить с одним «австрийским логопедом-переводчиком» и даже выйти из шкафа.

«Твой трактор будет быстрым, как молния, и мощным, как призывающий их асгардский бог!»

Если какие-то законы сейчас и действуют, то только законы магии. Больше никаких не осталось.

Чарльза не было в школе один день... Сорванный кран, потоп, апокалипсис местного масштаба. Обитатели особняка борются за спасение нервных клеток профессора и пытаются самостоятельно разобраться с прорванным водопроводом.

Чарльз получает извещение о том, что его корпорация - банкрот, а на счету осталось пять центов. К такому жизнь его не готовила…

Девчонка, которую он должен был спасти, была... смешной. >Полное АУ. Вскоре после отражения атаки пришельцев в Нью-Йорке Эрика посылают спасти пленницу террористов.

Питер в ловушке под разрушенным зданием во время очередной миссии, он ранен и обездвижен. К счастью, его коммуникатор все еще работает. К несчастью, Мстители не понимают, в каком плохом состоянии находится Питер, а Паучок и не спешит рассказывать.

Друзья Питера начинают беспокоиться не тогда, когда он внезапно исчезает и появляется вновь с мешками под глазами; не тогда, когда его забирает дорогая машина; но тогда, когда понимают, что Питеру плевать, что у него телефон, который ещё не вышел в продажу, а джинсы стоят больше, чем может получить их учитель биологии в год.

И - самую малость - о Флэше Томпсоне и его нелюбви к августу.

Школьный автобус, спокойно едущий по дороге, не выглядел подозрительно. Совершенно обычный, непримечательный. Самое то для захвата, верно? Шесть человек с автоматами, школьники, тихо сдерживающие рыдания и продолжающие надеяться, что вернутся живыми домой, и Питер Паркер.

Локи мог ощущать, что он другой. И это чувство чужеродности душило сильнее всего. И без того скупая палитра эмоций Локи сократилась всего до пары: отчаяние и злость, рождавшие всепоглощающее чувство потерянности.