Какой черт дернул его приехать в Санкт-Петербург, впервые, наверное, в жизни этой послушать Якова, не снять квартиру и не обустроиться в отеле, а согласиться на приглашение Никифорова пожить в их с Юри только свитом семейном гнездышке?
– Эй, может, ты не знал, но я не как вы, понял? – шипит Юрий, отодвинувшись назад, но юноша остается все так же невозмутим и спокоен. – Я, это…
– Yuri-kun, кому ты врешь?
Подростки не должны себя так вести. По идее, им бы смущаться, осторожничать, быть не очень уверенными.
Но у Плисецкого глаза солдата, воина глаза. И воины всегда охотно завоёвывали чужие территории.
- Ну... Ты же хотел необычную надпись? Это... Весьма необычно... - протягивает Бабичева разглядывая запястье Плисецкого.
- Блять. - единственное что смог сказать Юра, закрывая фразу соулмейта рукавом толстовки, - блять. Блять!
Соулмейты!AU С первыми словами истинного на запястье
Когда Юра говорит, что загадал на новый год желание приехать к нему в гости с дружественным визитом, Отабек думает, он шутит. И даже не подозревает о том, какие скрытые желания вызовет в нём его неугомонный парень.
Кто бы мог подумать, что добираться из Москвы в Питер поездом окажется значительно приятнее и интереснее, чем самолётом. Даже если это совсем не «Сапсан».
Железнодорожный кумыс с привкусом «рашн мучо блин трафико».
Что может быть хуже наступления ежегодного апокалипсиса, который все почему-то невинно именуют Днем Святого Валентина? Хуже толпы зомби, пускающей слюни не на мозги, а на розовые сердечки? Раньше Юра был уверен, что ничего. Теперь же он уверен, что гораздо хуже, когда тебя провозглашают всадником этого апокалипсиса и заставляют эти перевернутые жопы разносить. И что гораздо сильнее бесит, когда тебе самому почему-то ни одной не достается. Вот это действительно полная жопа.
Юра не хотел ревновать Отабека к его байку. Ну серьезно, это ведь все равно, что ревновать его к правой руке. Да и трахаться на байке в чистом поле определенно не было хорошей идеей... Все получилось как-то само собой.
