годнота

Своего рода инструкция: что делать с киборгом, лишенным гениталий, когда тот получает лошадиную дозу наркотика-возбудителя. Предупреждения, которых нет на фикбуке: откровенная технофилия, фроттаж, секс (петтинг?..) после частичной разборки Геноса. И психостимуляторы, да.

Что делать, когда твоя дочь против твоих отношений с ее сыном, а для тебя небо, отражающееся в его глазах, дороже любой драгоценности мира?

Рик столько лет бежит от своего прошлого, пытаясь забыться в литрах алкоголя и тысячах доз разных наркотиков. И падает в пустоту, во тьму собственных страхов, пытаясь казаться безразличным.

Рику нравится нарушать правила, Морти нравится, когда Рик заставляет его их нарушать.

Док ненавидит себя за то, что знаком с ним. Но они танцуют, соревнуясь друг с другом.

Им не надо говорить. Они и молча понимают друг друга. Они чувствую боль и любовь друг друга так остро, что кажется, протяни один из них руку — и это чувство станет осязаемым.

В пятнадцать лет, выкуривая первую сигарету и слушая Нирвану, Зомбимен мечтал умереть в двадцать семь. Так же, как и Кобейн - накачавшись наркотиками и пустив себе пулю в лоб. В общем, жанры фикбука не особенно отражают происходящее в фике: это черный юмор на тему суицида и невозможности Зомбимена просто так взять и покончить с собой. Еще тут немного курят и стреляют себе в голову.

Сайтама и Генос в отношениях, однако Генос упорно отказывается не только от установки гениталий, но и вообще от какой-либо настройки сенсоров, мотивируя это тем, что боевому киборгу человеческие страсти ни к чему, а удовлетворять Сайтаму он рад и без прямого физического влечения. С чем Сайтама категорически не согласен. Основной кинк - dirty talk (грязные разговоры) В шапке указано, что Генос - топ, но скорее "они меняются", т.к. большая часть секса происходит у них в голове.

Генос любит кусаться во время секса. Хотя правильнее было бы сказать, что он делает это непроизвольно, но вне зависимости от мотивации, результат для Сайтамы одинаков: он весь покрыт следами от зубов.

Проблемы с бизнесом и деньгами, личную жизнь можно описать изображением перекати-поля, так тут еще и шестикрылое нечто появляется из ниоткуда прямо посреди квартиры. Крепись, Рейген - это только начало...

Ичимацу и сам понимал, что он вовлечен в эту их «игру»: какое-то до конца непонятное ему приятное чувство посещало его в каждый раз от осознания того, что никто и никогда в мире, даже остальные четверо братьев, не узнают того, что знают он и его младший братец.

Как же Ичимацу хотел не уходить в тот день. Как же Ичимацу хотел остаться. Это все его вина. Все, что произошло.

Когда лорду-защитнику было поручено извести город от неизвестного искусного вора, он и предположить не мог, что под одной мелочной проблемой будет скрываться другая – куда более масштабная и жестокая. Борьба за спокойствие Дануолла познакомит с неизвестными, заставит сплотиться некогда враждовавших и заведет в самые темные уголки Островной Империи. И даже Чужому неведомо – падет ли ослабшая после чумы столица или после затянувшейся бури все же наступит рассвет нового, спокойного века.

Сборник драбблов по указанному пейрингу.

Истории персонажей игры через призму Таро.

Немного о том, как Маркус и Ренч обрели своё первое по-настоящему личное место.

Юра совсем не хочет уступать свое место на заднем сидении байка какой-то девушке. Но еще Юра совсем не хочет потерять своего друга из-за незваных чувств, поэтому он совсем не знает, как быть.

Стас терпел: много чего терпел в своей жизни, много на что закрывал глаза, не обращая внимания на оскорбления, высказывания, ругань. Стас продолжал терпеть: терпел все выходки Лаврова, все его слова, все пьяные извинения, все обдолбанные признания, все резкие хватания за короткостриженый затылок. Стас всё ещё терпел: Игорь запнулся, спрашивая зачем-то – зачем? – у Конченкова, согласен ли он. Он спросил, зная, что тот не сможет отказать: – Можно Диана поедет с нами в тур?

Хоук пытался собраться с мыслями, но это оказалось сложнее, чем он думал: с рукой Фенриса в его груди все сказанное начало казаться слишком серьезным, слишком личным. Хотя куда уж более лично, чем гребаная рука в груди.

Макс всегда ненавидел Дэвида. Ненавидел всей своей душой.